Роберт Маккаммон - Жизнь мальчишки [litres]

Впрочем, моя фамилия не Ловой и не Блессет, так что довольно проповедей.

Конечно, и я немало изменился с давно минувшего 1964 года. У меня поредели волосы, я теперь ношу очки. Появились морщины, некоторые из них залегли в уголках рта – скорее всего, от неизжитого оптимизма. По мнению Сэнди, я похорошел по сравнению с тем временем, когда она познакомилась со мной. Вероятно, это и называется любовью. Но, как уже упоминалось, я всеми силами стараюсь избежать привычки стареть. В этом мне очень помогает музыка. Я уверен, что музыка – это язык молодости, и чем больше музыки ты способен понять и принять, тем ты моложе. Я благодарен «Бич бойз» за то, что они разбудили в моей душе тягу к музыке. В настоящий момент моя коллекция пластинок – прошу прощения, компакт-дисков – включает в себя песни таких певцов и групп, как Элвис Костелло, «U2», Шинейд О’Коннор, «Конкрет блонд», «Симпл майндс» и «Технотроник». Должен признаться, что иногда я испытываю тягу к классике рока, такой как «Лед Зеппелин» или «Лавин спунфул». Короче говоря, имея такой выбор, я предаюсь настоящему пиршеству слуха.

Проехав мимо заросшей бурьяном дороги, уходящей вглубь леса, я вспомнил, что за руины лежат в ее конце на расстоянии пятидесяти ярдов отсюда. Вскоре после того, как Блэйлоки отправились в тюрьму, мисс Грейс закрыла свое заведение. Во время урагана в июле 1965-го у лесного домика снесло крышу. Я сильно сомневаюсь, что от обители мисс Грейс сегодня вообще что-нибудь осталось. Вьющиеся стебли кудзу в наших местах всегда отличались буйным ростом.

Бен поступил в Алабамский университет в том же году, что и я, но специализировался на бизнесе. Окончив курс, он остался в аспирантуре, чем несказанно меня удивил: никогда бы не поверил, что Бен может получать удовольствие от учебы. В университете мы продолжали время от времени встречаться, но мало-помалу он настолько ушел с головой в свою предпринимательскую среду, что наши с ним дорожки разошлись. Он вступил в студенческое общество «Сигма Чи» и быстро дорос до вице-президента. Сейчас он живет в Атланте и работает биржевым маклером. Его жену зовут Джейн Энн, у них двое детей – мальчик и девочка. Мой приятель теперь состоятельный человек, ездит на золотистом «БМВ» и растолстел еще больше. Три года назад, прочитав одну из моих книг, он позвонил мне, и с тех пор мы регулярно видимся раз в несколько месяцев. Прошлым летом мы с Беном совершили поездку в маленький городок на границе штатов Алабама и Флорида, чтобы навестить тамошнего шефа полиции по имени Джон Уилсон.

Я всегда знал, что в жилах Джонни течет кровь вождя. В своем городке он установил твердый порядок и шутить с собой не позволяет. В городке все любят и уважают его за справедливость: он занимает свой пост уже второй срок. Джонни познакомил нас со своей женой Рейчел. Она производит на мужчин потрясающее впечатление: вполне могла бы работать манекенщицей. От мужа она не отходит ни на шаг. У Джонни и Рейчел нет детей, но они все равно счастливы. На выходных мы вышли в море на рыбалку из Дестина [50] Дестин – город на так называемом Изумрудном побережье Флориды, пользующийся известностью как «самое удачное для рыбалки место в мире». , и Джонни поймал отличного марлина. Моя леска запуталась, обмотавшись вокруг лодки, а Бен просто испекся на солнце – он так не обгорал никогда в жизни. Но мы отлично провели время: гонялись друг за другом и хохотали до упаду.

Оно появилось перед нами прежде, чем я подумал о нем. Все у меня внутри сжалось.

– Озеро Саксон, – сказал я.

Жена и дочь вытянули шеи, чтобы лучше видеть.

Озеро совершенно не изменилось. Такого же размера, как и раньше, та же темная вода, по берегам – тина и камыши, те же красные скалы. Даже сейчас мне не составило особого труда представить, как останавливается пикап отца, как он выскакивает из машины и бросается в озеро вслед за тонущим автомобилем. Ничего не стоило вообразить и «бьюик», уходящий в пучину, воду, заливающую салон через разбитое заднее стекло, и отца, который отчаянно пытается дотянуться до меня изрезанной стеклом рукой. Эти воспоминания живы во мне до сих пор.

«Отец, я люблю тебя», – подумал я, когда озеро Саксон осталось позади.

Я вспомнил его лицо, освещенное огнем камина, когда мы сидели рядом и он рассказывал мне о докторе Гюнтере Данинадерке. Не сразу нам, да и всем жителям Зефира, удалось осознать, что док Лезандер и его жена совершали столь ужасные преступления. Тем более что он не был законченным злодеем, иначе не выпустил бы меня из тонущей машины. До сих пор я верю в то, что на свете нет таких отпетых негодяев, чью душу невозможно спасти. Быть может, я наивен, как и мой отец. Но лучше быть наивным, подумал я, чем черствым и бесчувственным.