Линкольн Чайлд - Голубой лабиринт (ЛП)

Пендергаст кивнул.

— Значит, он не напрасно опасался, — с тоской сказал человек по имени Фабио.

Пендергаст взглянул на него через стол. Он знал наверняка, как одевались наркобароны в Рио, как они жили, как они были вооружены. Он силился вспомнить слова полковника Азеведо: « Город Ангелов — это самая крупная, самая жестокая, и самая мощная из фавел. Наркобароны, которые управляют ею, не только самые безжалостные, но и самые бесстрашные люди на свете ».

— Мне нужна информация, — сказал Пендергаст.

— И ты ее получишь. На самом деле, я просто обязан тебе ее дать. Я расскажу тебе историю. Историю твоего сына Альбана.

Вновь заняв место за своим столом, Фабио допил бутылку «Богемии» и отставил ее в сторону. Охранники немедленно заменили ее на новую. Фабио взял фотографию Альбана со стола, и слегка — почти ласково — коснулся ее кончиками пальцев. Затем он тяжело вздохнул, положил снимок обратно и серьезно посмотрел на Пендергаста. Тот кивнул, заявляя, что готов слушать.

— Когда ты в последний раз видел своего сына живым?

— Восемнадцать месяцев назад, в поселении Нова-Годой. Он скрылся в джунглях.

— Тогда я начну рассказ с этой самой точки. Во-первых, твой сын Альбан некоторое время жил с маленьким племенем индейцев в глубине тропических лесов Амазонки. Это был трудный для него период, и он провел его в процессе восстановления, и — как говорится это слово? — перегруппировке. У него были разработаны планы для себя, планы для всего мира. И планы для тебя, rapiz , — на этих словах Фабио заметно кивнул. — Альбану не потребовалось много времени, чтобы понять, что он не сможет реализовать все свои планы посреди джунглей. Поэтому он приехал в Рио и быстро растворился в нашей фавеле. Этого он достиг без труда. Ты не хуже меня знаешь, o senhor , что он был мастером маскировки и обмана. И он прекрасно говорил по-португальски, как и на множестве его диалектов. В Рио существуют несколько сотен фавел, но он сделал правильный выбор. И нашел идеальное место, чтобы укрыться, не боясь обнаружения.

— В Городе Ангелов, — кивнул Пендергаст.

Фабио улыбнулся.

— Правильно, rapiz . Это место отличается от остального города. Прибыв, он убил здесь кого-то — какого-то бродягу, одиночку — украл его дом и его личность. Так он превратился в бразильского гражданина по имени Адлер двадцати одного года и с легкостью вписался в жизнь фавелы.

— Это так похоже на Альбана, — Пендергаст нахмурился.

На мгновение глаза Фабио сверкнули.

— Не суди его, cada , пока не услышал всю его историю. Пока не пожил в таком месте, как это, — и он вытянул руку так, как будто хотел обвести ею всю фавелу. — Он начал здесь свое дело, занимался импортом и экспортом, что давало ему возможность путешествовать по всему миру, — Фабио открыл бутылку пива, и сделал глоток. — В то время Городом Ангелов управлял бандит известный как О'Пунхо — Кулак — и его отряд. О'Пунхо получил свое прозвище за очень жестокие методы, которыми пользовался, чтобы истреблять своих врагов. Альбана — Адлера — не впечатлили О'Пунхо и его банда. Их дезорганизованные способы ведения бизнеса противоречили самому смыслу того, что было воспитано в нем. Тому, чему он обучался, чуть ли не с рождения. Правильно, senhor ?

Он заговорщицки улыбнулся Пендергасту.

— Адлер развлекал себя, просчитывая, насколько было бы лучше, если б он участвовал в организации и работе фавелы, если бы он управлял ею . Но он не спешил реализовывать свои мысли, потому что на уме у него были более насущные планы. А потом все изменилось.

Фабио умолк. Пендергаст почувствовал, что мужчина выжидает, желая получить от своего слушателя какую-то реакцию.

— Вы, кажется, много знаете о моем сыне, — сказал он.

— Он был... моим другом.

Пендергаст не выказал на это никакой реакции.

— Альбан встретил девушку, дочь норвежского дипломата. Ее имя было Даника Игленд, но она была известна всем, как « Anja das Favelas» .

— «Ангел Фавел», — перевел Пендергаст.

— Она получила это имя за то, что бесстрашно вошла в фавелы, чтобы обеспечивать их лекарствами, раздавать продукты и деньги и проповедовать образование и независимость угнетенных. Лидеры фавел, конечно, не доверяли ей. Но они должны были мириться с нею из-за ее огромной популярности среди своих граждан и ее могущественного отца. Даника произвела сильное впечатление на Адлера. Она обладала ст а тью, смелостью и красотой, которая была очень... она была очень... — и Фабио сделал серию жестов, указывая на лицо Пендергаста.