Владимир Демичев - Хранитель детских и собачьих душ

Дети прекратили свою игру. Они подошли ближе, разглядывая незнакомца с удивлением и восторгом.

– А еще покажите что-нибудь, дяденька! – дернула его за рукав маленькая девочка, закутанная так сильно, что из-под пухового платка выглядывали лишь глаза и острый носик.

Мастер иллюзий устало улыбнулся. Какая– никакая, а все же аудитория! Дети, видимо, совсем не боялись его. Детям не было дела до взрослых запретов и суеверий.

Он смотрел в эти глаза, чистые, не отягощенные подозрением или сомнением. Только любопытство. И вера.

Мастер иллюзий развел руки на ширину плеч и помахал ими вверх-вниз.

– Сейчас будет медведь, – пообещал он детям. – Но не надо бояться – медведь добрый.

Бурая шкура, плечи горбом, мокрый черный нос. Неуклюжие шаги, довольное покряхтывание и ощущение мощи, от которой делалось даже щекотно.

Дети заверещали от восторга. Делая большие глаза, они скакали вокруг, а мишка грузно уселся на задние лапы, поднял башку вверх и размахивал когтистыми пальцами, разгоняя назойливых белых мух.

– Кошку, кошку! – закричали дети. – А теперь кошку!

Медведь превратился в кошку. Гибкое балансирование на самых кончиках лап. Усы промокли от снега – фи, гадость! Кошка недовольно отряхнулась и принялась вылизывать подушечку лапы, чтобы хорошенько пройтись по ушам, по пушистым щекам, по шее. Что за глупые дети! Не подходите, грязнули!

Кинувшийся было погладить ее мальчишка отпрянул, едва не получив пощечину. Кошка предостерегающе зашипела. Неужели они теперь попросят ее сделаться мышкой? Торопясь предупредить глупые желания детей, Мастер иллюзий стал королевой – где кошка, там и королева!

Горностаевая мантия, тяжелыми складками спадающая на снег, надменный взгляд, безупречность черных локонов, увенчанных жемчужной тиарой. Дети, как один человек, преклонили колени.

– Боже, как она прекрасна! – ахнула самая маленькая девочка, в порыве благоговения складывая руки на груди, где под складками одежды таился серебряный нательный крестик.

Королева окинула своих маленьких подданных надменным взором и обернулась эльфом.

Прозрачным эльфом, сквозь которого просвечивали снежинки, да еще к тому же тихо звенели, ударяясь в невероятно прекрасные хрустальные крылья. Хотя была зима, и метель заметала все кругом, раскрашивая мир в сонный цвет ваты, но детям казалось, что они видят радугу на кончиках стеклянных перьев.

Через несколько минут, когда дети привыкли к этой метаморфозе, а некоторые от восхищения так и остались сидеть на снегу, – Мастер иллюзий превратился в баклажан.

Обычный баклажан, правда, довольно большой. Такое волшебство порадовало детей не меньше, чем эльф, даром что было совсем простым, не требующим особой сноровки.

Затем превращения шли друг за другом беспрерывно, как картинки в окошке шарманки.

Он сделался деревом. Мускулистым лесорубом. Орком с Забытых гор. Голубоглазой лошадью с застенчивыми мягкими губами – дети пожалели, что в карманах не завалялся хоть кусочек сахара или мякиш хлеба! Цикадой. Недовольной выдрой в смешном остроконечном колпаке. Изнеженным придворным музыкантом в кружевах, запонках и брелоках. Старушкой в чепце. Телегой о трех колесах.

Дети забыли о времени. Они не обращали внимания на мороз и снег.

А Мастер иллюзий забыл о своей боли. Он чувствовал, как холод постепенно забирает его тело, последние остатки тепла растворяются в ледяных пальцах, словно кусочек масла – в горячем какао. Однако это медленное угасание вовсе не беспокоило его. В свете восторженных детских глаз он являл все свои способности, демонстрировал все трюки – и давно отрепетированные, и новые, придуманные только что.

Он импровизировал. Он замерзал.

Он творил, играл, дарил.

Он умирал.

Он был счастлив.

Предметы и живые существа в его исполнении смешивались, менялись местами, переходили друг в друга. Вот колдунья с головой совы. Вот табурет, из которого растет трава, а среди травы торчат, как грибы, несколько любопытных длинных носов. Стена, на которой углем нарисован трубочист. У трубочиста – живые васильковые глаза. Олень с хвостом павлина, на рогах свил гнездо изумрудный паук с рябой физиономией деревенского дурачка. Рыцарь в латах из зеркал, в каждом кусочке зеркала отражалась довольная улыбка Мастера иллюзий. Рыцарь улыбок.

Большая рыба на собачьих лапах. Девушка в платье из лесных трав, с волосами цвета утренней дымки, всплеснула руками и внезапно рассыпалась сотнями мыльных пузырей.