Мария Барышева - Последнее предложение

— Тьфу, черт! — буркнул Роман и отпихнул рисунок подальше, в который раз убедившись, что рисовать дома намного интересней и проще, чем людей. Он бросил карандаш на столешницу и потянулся на стуле, сцепив пальцы на затылке. Один из тапочек свалился с его ноги и мягко шлепнулся на пол. Роман вздрогнул, и на него вдруг со всех сторон накатил густой запах жасмина — приторный, удушающий, словно чьи-то мягкие плюшевые лапы, деликатно, но настойчиво хватающие за горло, залепляющие рот, нос, тянущие куда-то в вязкую жасминовую топь. Задохнувшись, он вскочил, морщась, быстро прошел в другую комнату, включил свет, распахнул стеклянные дверцы полукруглого шкафчика и вытащил бутылку виски. Посмотрел бутылку на свет, отвинтил крышку и заглянул в бутылку одним глазом, после чего, ругнувшись, уронил бутылку на паркет, и она гулко покатилась к дивану. Савицкий извлек из шкафчика бутылку коньяка, потом другую. В конце концов он выудил на свет все стоявшие в шкафчике бутылки и убедился, что они совершенно и безнадежно пусты. Лишь в одной почти на самом донышке плескалось чуток дагестанского коньяка, и Роман проглотил его одним махом. Раздраженно пнул ногой валяющиеся на полу бутылки, вызвав жалобный стеклянный перезвон, потом собрал их все и, держа за горлышки, отнес в кухню, где свалил в мусорное ведро. Распахнул холодильник и тут же захлопнул его — там на полке лишь сиротливо стояла бутылка пива — водичка, которой жасминово-смертной акварели никак не смыть. Прищурившись, Роман внезапно снова, как наяву, увидел, как кувыркается над крышей «каравана» темно-зеленое пятно, в котором никак невозможно было угадать человека, и вернулся в спальню почти бегом, мысленно ругая себя за то, что умудрился так раскиснуть. Быстро оделся, посмотрел на рисунок и, сложив его, сунул в карман куртки «на всякий случай». Хотя более чем вероятно, никакого случая не будет.

Открыв дверь, Роман первым делом посмотрел на пустой коврик, слегка сдвинутый в сторону. Разумеется, перед дверью никого не было, хотя он почему-то был почти уверен, что на него сразу же жалобно посмотрят знакомые сине-зеленые глаза.

…Почитаешь мне?

Роман торопливо пересек двор, сунув руки в карманы куртки и старательно не смотря на соседний дом. Почти все окна вокруг были темны, но в этой темноте ему чудились любопытствующе-подозревающие соседские взгляды — прямо какая-то мания! Он подумал, что идет слишком уж торопливо — словно спасается бегством — и слегка замедлил шаг.

Светофор на злополучном переходе монотонно мигал оранжевым глазом. Роман остановился и закурил, задумчиво оглядываясь. О происшедшем на дороге напоминали лишь стеклянные осколки, да пятно крови на асфальте, в редком свете фонарей кажущееся черным и похожее на раздавленного осьминога. В остальном же все было обыденно и безмятежно. На остановке под навесом на скамейке лицом вверх лежал какой-то человек, и когда Савицкий шагнул с бордюра на дорогу, со скамейки устало спросили:

— Э, мужик!.. Не знаешь, какое число сегодня?

— Нет, отозвался Роман, не обернувшись.

— Эт-то хорошо… — удовлетворенно сказал лежащий и тотчас заснул.

Недавно выстроенный круглосуточный минимаркет на другой стороне трассы, возле маленького черемухового скверика, приветливо и ободряюще, словно маяк, сиял огнями в густой аркудинской ночи. Роман вошел внутрь, раздраженно протолкнувшись сквозь стайку скудноодетых девиц, вздумавших вести беседу прямо перед дверьми, и рассеянно подумал, что в последнее время неспящих в Аркудинске становится все больше.

В алкогольном отделе он, предварительно задумчиво заглянув в свой кошелек, взял бутылку не очень дорогого, но вполне приличного коньяка, в овощном прихватил пару лимонов и пошел к кассе. Когда подошла его очередь, молодая пухлощекая кассирша взглянула настороженно сначала на красноречивый джентльменский набор, который Роман выложил перед кассой, потом на самого Романа. Она работала здесь уже почти полгода и была достаточно хорошо знакома с Савицким и с его характером, но, тем не менее, натянуто улыбнулась и приветливо сказала: «Здравствуйте». Правила магазина обязывали говорить всем «Здравствуйте», даже тому, кого на самом деле тебе хотелось бы стукнуть кассовым аппаратом по голове и послать в известные места.

— Вам пакет нужен?

— Да… и еще три пачки «Кэмела», — отозвался Роман, тускло глядя сквозь нее, и кассиршу это удивило — она ожидала, что тот непременно, как обычно, что-нибудь сказанет. Но Роман молчал, равнодушно наблюдая, как она вытаскивает сигареты. Его взгляд скользнул над ее плечом к очереди у соседней кассы, полускрытой решетчатыми полочками с шоколадом и жвачкой, поплыл обратно и вдруг остановился, зацепившись за мужчину с красной пластмассовой корзинкой в руке. И в тот же момент мужчина, словно почуяв этот взгляд, обернулся и открыто посмотрел на него. Криво и нехорошо улыбнулся уголком рта и снова отвернулся.