Светлана Крушина - Тьма… и ее объятья

Райс передал мне свою визитку, которую я сунул в задний карман джинсов, и очень вежливо и очень официально распрощался. Кристиан вышел проводить его. Я остался сидеть, в руке у меня был полупустой стакан вина, который я почему-то никак не мог решиться поставить на стол. В голове было пусто, в груди больно. Мне хотелось избавиться от этой боли, и задумался, не может ли в этом помочь вино. Еще ни разу в жизни я не напивался, и не знал, что такое быть пьяным. Разве что понаслышке. Впрочем, напиться в доме Кристиана — идея не из лучших. Кристиан не поймет, да и мне потом будет стыдно. Лучше уж боль, чем стыд… Я осторожно поставил стакан на стол, и тут вернулся Кристиан.

Он посмотрел на меня, потом на стоящий рядом стакан. Губы его дрогнули, но он промолчал. Забрал стакан и унес его к бару. Я, откинув голову на спинку кресла, наблюдал за ним.

— Ты решил не говорить полиции про вампиров? — спросил он тихо, отвернувшись.

Я удивился такому вопросу.

— Кто бы мне поверил?

— Ты мог попытаться.

— Чтобы оказаться в психушке? Ты что, Крис?..

— Извини. Я очень устал. Ты, наверное, тоже.

— Что есть, то есть… Между прочим, Крис, зачем ты навязал мне охрану? Только полиции, дышащей в затылок, мне не хватало!

— А как насчет дышащих в затылок вампиров, а, Илэр? — неожиданно вкрадчиво поинтересовался Кристиан. — Так тебе больше понравилось бы? Выбор у тебя невелик: либо сидеть дома, либо гулять с охраной. Если выйдешь один, велики шансы, что тебя перехватят на улице уже через четверть часа. Тебя уже видели сегодня. И знают, где нужно ждать твоего появления. А я, как ты понимаешь, не могу быть всегда рядом.

Я, конечно, понимал. Но радости от этого не испытывал.

— Пусть так. Но я не хочу идти в школу.

— Когда-нибудь все равно придется. Ты же не хочешь просидеть всю жизнь в четырех стенах?

— Я не хочу всю жизнь ходить под охраной! — не выдержал я.

— Так долго и не придется. Рано или поздно, ситуация переменится. Вопрос только — как.

Да, это был всем вопросам вопрос. Ситуация должна была разрешиться либо в мою пользу (только вот как?)… либо НЕ в мою. Между прочим, Кристиан мог бы и обнадежить меня, сказать что-нибудь вроде: "Не хандри, все будет в порядке".

— Дай мне, пожалуйста, еще вина, Крис.

— Не дам. Не хватало еще, чтобы мне предъявили обвинение в спаивании несовершеннолетних мальчишек. Лучше съешь что-нибудь.

— Не хочу.

Кристиан только развел руками. А сам тем временем безмятежно потягивал очередную порцию вина. Ему, значит, можно. А я, значит, несовершеннолетний…

— Ты пойми, — проговорил он, поднеся стакан к губам и глядя прямо мне в глаза. — Вина мне не жалко. Да только не лучший это помощник в тяжелых ситуациях. Сейчас тебе, конечно, станет полегче, а потом-то что? Еще стакан? И еще? Нет уж, ты должен справиться сам.

— А ты?

— Что я?

— Разве не пытаешься залить вином свою… боль?

— Эх, Илэр, — Кристиан засмеялся, но совсем невесело. — Я уже давно не в том возрасте, чтобы пытаться «залить» что-то вином… Хотя, чего там скрывать, соблазн бывает. Вот как сейчас. Но, — он отставил стакан, так и не отпив, — это, действительно, ничего не решает. Никогда. Уверен, Адриен сказал бы то же самое.

Скорее всего, он был прав. Просто у нас с отцом не возникало подобных ситуаций, когда разговор об алкоголе пришелся бы кстати. Отец вообще не пил ничего крепче пива.

— Между прочим, я считаю, стоит поставить в известность о твоей ситуации кого-нибудь в школе, — Кристиан с аристократической легкостью сменил тему разговора. — Чтобы не возникло лишних проблем. Тихо, не волнуйся, тебе не придется идти туда завтра же и объясняться. Я сам займусь. Просто… может быть, ты хотел бы сказать сам кому-то из друзей?

Я задумался. С кем из друзей я хотел бы поговорить сейчас о своих проблемах? Я общался и поддерживал приятельские отношения со многими ребятами в школе, но кого я мог бы назвать близким другом? В этом отношении я, пожалуй, пошел в отца: тот тоже держался от людей на расстоянии. Но у него-то это было из-за увлечения наукой. По крайней мере, я так считал. Я же… Впрочем, был один парень, с которым я общался чаще и охотнее, чем с остальными. Он учился в параллельном классе, и мы, помимо совместного проведения времени по вечерам и на выходных, частенько пересекались на занятиях. Уж он-то, наверное, должен был заметить мое отсутствие. Наверное, и домой мне звонил, чтобы узнать, в чем дело. Но хотелось ли поделится с ним? Я не был уверен. Во всяком случае, сейчас я не мог бы ответить определенно.