Райчел Мид: Духовная связь

Он тоже шёл вызывающей походкой и меня удивляло, что кто-то совершивший преступление, мог вести себя подобным образом.

Что люди думают обо мне?

На помосте сидела женщина которую я никак не могла узнать.

У Мороев, судья, как правило, адвокат, который назначается специально для каждого слушания.

Сами судебные разбирательства — по крайней мере такие большие, как у Виктора — были под председательством королевы.

Она определяла конечный вердикт.

Здесь же, члены Совета будут теми, кто решат попаду ли я вообще на следующую ступень судопроизводства.

Суд сделает его действительным.

Это там где вынесенный вердикт преобразится в наказание.

Конвоиры повели меня к первому ряду, проведя через барьер, разделявший ключевых участников заседания от остальной аудитории, и указали мне на место рядом с Мороем среднего возраста в очень строгом, дизайнерском черном костюме.

Костюм как бы кричал, я скорблю о смерти королевы, но даже в своем горе я буде выглядеть модно.

Его волосы были светлыми, слегка пронизанными первыми признаками серебра

Каким-то образом, он также выглядел довольно хорошо

Я предположила, что это был Дэймон Тарус, мой адвокат, но он не сказал мне ни слова

Михаил сидел рядом со мной, и также, как и я был рад, что они выбрали, чтобы он не сидел один, который буквально не отходил от меня

Оглянувшись, я увидела, Даниэллу и Натана Ивашковых сидящих с другими высокопоставленными королевскими персонами и членами их семей.

Адриан предпочел не присоединяться к ним.

Он сел дальше с Лиссой, Кристианом и Эдди.

Их лица отражали беспокойство.

Судья — пожилая, седовласая Морой, не смотря на ее возраст, создавалось впечатление, что она сможет надрать кому угодно задницу — призвала присутствующих к порядку, и я тоже развернулась к ней лицом.

Вошли члены Совета, и она объявила каждого из них.

Им были отведены специальные скамьи, выставленные в два ряда, с шестью местами на каждой скамье, но так же было еще одно тринадцатое место.

Конечно же, заняты были только одиннадцать мест, и я с трудом попыталась не хмуриться.

Лисса должна была сидеть среди них.

Когда Совет был представлен, судья повернулась к остальным, и заговорила таким голосом, что он прозвонил по всей комнате

«Это судебное заседание в настоящее время порядка, в котором мы будем определять, существует ли достаточно доказательств, чтобы —"

Волнение у двери прервало ее, и публика стала вытягивать шеи, чтобы увидеть, происходящее.

«Что это за нарушения?» Возмутилась Судья.

Один из опекунов взглянул, чтобы посмотреть кто находился в холле

И затем выпрямился обратно

«Адвокат обвиняемого здесь, Ваше Честь».

Судья окинула взглядом меня и Дэймона, а затем нахмурившись взглянула на стражника.

«У неё уже есть адвокат».

Страж в недоумении пожал плечами.

Если бы ему сказали выгнать стригоев, он бы знал что делать.

А это бесцеремонное прерывание протокола было вне его компетенции.

Судья вздохнула.

«Прекрасно.

Впустите его, кто бы это ни был, и давайте с этим быстрее покончим».

Вошел Эйб.

«О, Господи», — сказала я вслух.

Мне не пришлось ругать себя за несдержанность, так как мои слова, утонули во все общем перешептывании в комнате.

Думаю половина людей были в ужасе потому что знали репутацию Эйба.

Вторая половина была просто застыла от его появления.

Он был одет в серый кашемировый костюм, который был значительно светлее, того мрачного черного костюма, что был на Дэймоне.

Под костюмом была рубашка, такого яркого белого цвета, что казалось, что она светится, — особенно на фоне ярко-алого шелкового галстука.

На его одежде, также были и другие яркие пятна — красный платок в кармане и рубиновые запонки.

И естественно, все это было на высшем уровне, как и дорогая одежда Дэймона.

Но, было заметно, что Эйб, не был в трауре.

Он даже не был подобающе одет для судебного слушания.

Больше походило, на то что его отвлекли на пол-пути на вечеринку.

И, конечно же, он как обычно был в своих золотых серьгах— кольцах, и с привычной для него короткой черной бородкой.

Пока он подходил к ней, судья, движением руки призвала всех к порядку.

«Ибрагим Мазур», — сказала она, качая головой.

Удивление и неодобрение, в равных частях, звучало в её голосе.

«Это… неожиданно».

Эйб галантно поклонился ей.

«Так приятно снова тебя видеть, Паула. Ты не постарела ни на день».