Вольфганг Хольбайн - Колдун из Салема

Взгляд, которым я окинул комнату, рассмешил его.

— Пусть обстановка не вводит тебя в заблуждение, Роберт, — сказал он.

— А другие постояльцы?

— Здесь больше нет никаких постояльцев, — сказал Говард. — Уже давно нет. Рольф и я — единственные, кто здесь живет. Пансионат уже многие годы не функционирует, с тех самых пор, как я купил это здание. К тому же Рольф — большой специалист в части выпроваживания потенциальных постояльцев. Здесь вы будете в безопасности.

Я ничего не ответил, а лишь поднялся на ноги. Меня вдруг совершенно одолела усталость.

— Я думаю, мне пора, — сказал я. — Я поеду в гостиницу, посплю там часок-другой, а затем вместе с Присциллой приеду сюда.

— В этом нет необходимости, — поспешно сказал Говард.

Буквально на миг мне показалось, что его голос прозвучал испуганно, но, взглянув на него, я увидел, что его лицо было таким же невозмутимым, как и раньше.

— Мы встретимся в городе, — сказал он. — У моего адвоката. Чем быстрее мы уладим кое-какие формальности, тем лучше. Я напишу тебе адрес. Любой городской извозчик сможет отвезти тебя к нему.

Не дожидаясь ответа, он повернулся, быстро подошел к своему письменному столу и что-то нацарапал на листке бумаги.

Я засунул этот листок в карман, даже не взглянув на него, допил херес из своего стакана и взял плащ с подлокотника кресла. Мне было холодно. Кроме того, я чувствовал себя таким усталым, словно мои руки и ноги налились свинцом.

— Я сейчас отправлю Рольфа, — сказал Говард. — Он раздобудет для тебя экипаж. За милю отсюда есть стоянка извозчиков.

В ответ я отрицательно покачал головой, набросил плащ на плечи и пошел к двери.

— В этом нет необходимости, — сказал я. — Я могу пройтись немножко пешком. Бедняга Рольф, наверное, так же устал, как и мы. А свежий воздух пойдет мне на пользу.

Говард нахмурился, но я, не давая ему возможности что-либо мне возразить, открыл дверь и быстро зашагал по коридору к выходу. Говард последовал за мной и, когда я остановился перед входной дверью, он обошел меня и открыл дверь. Я заметил, что, кроме замка и цепочки, было еще две задвижки. И еще что-то, похожее на задвижку, но не задвижка.

Когда Говард открыл дверь, меня окутала волна холодного воздуха, заставив съежиться. Я получше завернулся в плащ, ступил за порог и посмотрел по сторонам со смешанным чувством тревоги и облегчения.

Было уже не темно, хотя и не особенно светло. В это время суток, в полумраке, когда постепенно уходящая ночь все еще сопротивлялась наступающему блеклому рассвету, было видно еще хуже, чем в темноте. Кроме того, было холодно. Очень холодно.

— Во сколько? — спросил я.

Говард достал из кармана золотые часы на цепочке, открыл их крышечку и несколько секунд молча смотрел на циферблат.

— Сейчас пять, — пробормотал он. — Пока ты доберешься до гостиницы и там немного отдохнешь… — он поднял глаза, словно пытаясь что-то рассмотреть на потолке. — Скажем, в три?

— В три у адвоката, — кивнул я.

Слегка улыбнувшись, я пожал ему на прощанье руку, повернулся и быстро нырнул в предрассветные сумерки.

— Не ахти какой денек для рыбалки.

Джерри Френч потер ладонями лицо, широко зевнул и покрепче ухватил тяжелый полотняный мешок с рыбацкими принадлежностями, который он нес на своем плече, словно ружье.

— Я бы даже сказал, черт знает какой денек для рыбалки, — добавил он чуть громче, так и не дождавшись от двух своих спутников реакции на первую реплику.

— С чего ты взял? — спросил Глен, не глядя на него. — Сегодня очень даже неплохой день для того, чтобы наловить сазанов.

Они подошли к берегу реки. Глен остановился, отработанным движением бросил свой мешок в слегка покачивающуюся на волнах маленькую лодку — единственную у этого полусгнившего причала — и, для равновесия расставив руки, прыгнул в нее сам. Лодочка накренилась, и через ее низкий борт плеснула вода, залив дно.

Френч недовольно нахмурился. Уже одна мысль о том, что ему придется плыть по реке в этой полусгнившей скорлупке, вызывала у него почти физические страдания. Он мысленно чертыхнулся, упрекая себя за то, что согласился — так легкомысленно — на предложение Глена. Он ведь всегда считал полной дуростью вставать ни свет ни заря, чтобы потом часами болтаться в лодке на волнах, дрожа от холода, и все лишь для того, чтобы поймать несколько рыбешек, которые и так можно купить чуть ли не на каждом углу всего за несколько шиллингов.

Глен ободряюще улыбнулся и приглашающе махнул Френчу рукой.