Диана Удовиченко - Эффект преломления

Франсуа Форгач поклонился, выражая покорность. Тем не менее, мягко заметил:

– Ваше величество, Дьёрдь Турзо – безусловно, человек благородной души. Но ведь он был другом покойного Ференца Надашди. И потом, все знают, что герцог Турзо питает… пагубную страсть к графине. Церковь даже подозревает, что Турзо находится под воздействием колдовских чар Эржебеты Надашди.

– Это уже слишком, дорогой Франсуа, – рассмеялся Матиас. – Вы верно заметили: герцог Турзо – благородный человек. Женатый на молодой красавице, напомню. К тому же он безоговорочно предан короне, и ничто не помешает ему выполнить повеление короля. Итак, передайте палатину, я поручаю ему расследование дела графини Надашди-Батори.

– Когда ждать приказа? – спросил Форгач. – Я сразу отвезу…

– Передайте на словах, – небрежно уронил король и встал, давая понять, что аудиенция окончена.

Пусть будет тайное расследование. В любом случае, чем бы оно ни закончилось – Габсбурги будут не причем. Потом Матиас поговорит с палатином с глазу на глаз и решит, что делать дальше. Да уж, ну и хлопотное наследство досталось ему от братца Рудольфа.

Довольный собою, король позвонил с колокольчик.

– Пусть подадут завтрак сюда.

У него еще много дел. Надо написать несколько писем, прочесть проекты законов…

Матиас был мудрым правителем. Он всесторонне обдумал историю графини Надашди, учел все мелочи. И только о погибших в Чахтице девушках ни разу не вспомнил.

Замок Биче, октябрь 1609 года от Рождества Христова

Вторые сутки на замковой кухне жарились мясо и рыба, варились самые изысканные соусы, пеклись пироги. Вокруг них суетились тридцать лучших поваров империи, выписанных из Вены за огромные деньги.

Вторые сутки слуги сбивались с ног, начищая дорогую мебель, расстилая в комнатах роскошные ковры, драпируя стены редкими тканями.

В большой танцевальной зале настраивали инструменты выписанные из Милана музыканты. Там же готовился сыграть и цыганский оркестр.

Палатин Венгрии герцог Турзо выдавал замуж единственную дочь Юдиту. Долго Дьёрдь подыскивал достойного жениха для своей красавицы, отвергал претендента за претендентом. Наконец остановился на Андраше Якучике, графе Урсатич и Прескач из Верхней Венгрии.

Юдита была самой видной невестой Венгрии – красива, вся в покойную мать, богата – об этом позаботился отец, знатна, умна… Так пусть вся Европа видит, как гуляют на свадьбе такой девушки! Пусть все знают, как богат палатин Венгрии.

Десять тысяч флоринов потратил Дьёрдь на подготовку к свадьбе. Еще столько же собирался раздать после празднества нанятым поварам, солдатам, лакеям и музыкантам. А уж о том, сколько приданого было дано за Юдитой, ходили легенды.

Несколько месяцев шла подготовка к торжеству. И вот этот день наконец настал.

Четыреста гайдуков в форме цветов Турзо стояли вдоль всей дороги, вытянулись во фрунт, встречая именитых гостей. Приглашенные съезжались со всей империи и из-за ее пределов. Моравия и Богемия, Польша и Трансильвания – отовсюду ехали именитые особы, чтобы присутствовать на грандиозном событии.

Королевские посланцы и принцы, епископы и прелаты, сановники и парламентарии – сотни гостей, тысячи слуг…

Прибыл и нежеланный гость – кардинал Франсуа Форгач, ненавидевший евангелистов. Дьердь знал, что этот человек мечтает о месте палатина, и старается сделать все, чтобы отправить Турзо в опалу. Тонкий интриган, Форгач только и делал, что совершал подлости, предавал, распускал клевету, оправдывая это интересами церкви. Однако он был вхож к королю Матиасу, и с этим приходилось считаться.

Наконец началась долгожданная церемония.

Платье невесты стоило две тысячи флоринов – сшито было из тончайшего кружева, украшено сотней крошечных розеток, в каждой из которых поблескивал бриллиант. Жених не сводил с Юдиты восхищенных глаз, он давно был влюблен в девушку – сегодня сбывалась его заветная мечта.

Одежда молодой жены Турзо, красавицы Эржебеты Чобор, тоже сияла драгоценными камнями. Дьёрдь ни в чем не отказывал юной очаровательной супруге, которая была лишь тремя годами старше его дочери.

После венчания гостей пригласили в большую обеденную залу. Всю ее занимали столы, ломившиеся от угощений и крепких венгерских вин. В центре сидели молодые, по обе стороны от них – родители, дальше уже гости, в зависимости от знатности, богатства, дружбы с хозяином.

Дьёрдь усадил кардинала Форгача рядом с собою – привык держать врагов на виду. К тому же кардинал шепнул, что имеет поручение от короля.