Кэрри Гринберг - Темная Прага

— Не волнуйтесь, пани, он скоро вернется! — успокаивала ее горничная.

«Да нет же, — усмехнулась Анна про себя, — не то меня волнует…». Но она попыталась себе представить, что будет, если «преступление» раскроется. И пришла к выводу, что ничего хорошего не будет.

А ей еще здесь жить, и жить долго. И чем-то необходимо будет питаться.

Но пока она гнала эти мысли прочь.

Вик неслась, не разбирая дороги. Только вперед. Только вперед и не останавливаться. Бежать, бежать, насколько хватит сил! Через несколько кварталов ей посчастливилось вскочить на уступ проезжающей мимо кареты так, что ни кучер, ни господа внутри кареты не заметили ее, и Вик добралась до ворот города, прежде чем спрыгнуть. Сейчас был неподходящий момент вспоминать те времена, когда она еще ездила в дорогой карете своих родителей, и жалеть себя. Сейчас Вик занимала только одна мысль: бежать, бежать дальше от Праги, от этой ужасной графини, от полиции, от всех людей на свете…

Вот берег. Набережная, камни, грязь… Ноги в дырявых башмаках, пропускающих воду, задевают поваленные ветром деревья, леденея от пробравшегося туда холода. Холодно, плохо. На Прагу опускается ночь. Ночь, несущая за собой опасность и смерть.

Споткнувшись, Вик пробороздила на животе несколько метров и только тут поняла, что уже стемнело. Мрак скрывал и сглаживал все вокруг. Камни казались неведомыми зверями, а каждый звук нес опасность.

Попытка встать окончилась неудачей. Девочка скользила по липкой и жирной грязи, не находя опоры. Как только стемнело, ноги Вик вынесли её к мосту. Она остановилась. Огляделась. «О, Боже… Где я?». Вокруг темень, мрак и запах смерти. Полежав еще недолго, Вик нащупала рукой что-то твердое, подходящее для опоры. Предмет, вероятнее всего ветка дерева, был холодный и склизкий. «Грязь», — решила про себя Виктория. Поверхность на ветке была поразительно гладкой на ощупь, почти как… «Кожа! Нет-нет! Такого быть не может! Этого не может быть…» — рука Вик судорожно зашарила чуть выше того места, за которое ухватилась, чувствуя шероховатость дорогой шерстяной ткани. Чуть ниже «ветка» разделялась на пять «сучков». На одном из которых в тусклом свете луны бодро поблескивал перстень.

Вик хотелось кричать, но голос, как бывает в таких ситуациях, исчез. Да и вообще, кто бы её услышал? А если бы услышал — обратил бы внимание на вопль какой-то попрошайки?

На дрожащих ногах Вик двинулась обратно в город. Она не знала, что делать. Она не знала, куда ей идти. Разве что… Она могли броситься прочь, никому не говоря о том, что видела. Постараться забыть, выкинуть из памяти. Да, так бы поступила маленькая бродяжка, боящаяся всего и вся, та бродяжка, которой уже почти стала Вик. Но в глубине души она чувствовала, что это неправильно. И знала, что надо делать.

Ждать пришлось недолго и почти что нестрашно. Золотистый и теплый свет из окон полицейского участка согревал и убаюкивал. Казалось, что тут почти безопасно. Вик инстинктивно понимала, что полицейских участков в таком большом городе, как Прага должно быть много и необязательно в этом работает Рихард Тесарж. Но Вик привыкла доверять своей интуиции, которая ни раз спасала ей жизнь. Если ноги вынесли именно к этому зданию — значит, это оно. Интуиция и в этот раз не подвела. После часа ожидания в проеме двери показалась фигура с тростью.

Открытый экипаж, поскрипывая колесами, медленно подъехал к зданию участка и остановился напротив единственного на улице здания, чьи окна были освещены в столь поздний час. Расплатившись с извозчиком, Рихард ступил на тротуар и направился ко входу в участок.

Похоже, все, кто был в эту ночь на службе, собрались в вестибюле, окружив неплотным кольцом своих товарищей, доставивших тело. При его появлении стражи закона, возбужденные услышанным и что-то горячо обсуждавшие, почтительно расступились в стороны, позволяя ему пройти. Тесарж, постукивая тростью, нарочито медленно прошел мимо них, разом замолчавших, ища того, кого ему следовало расспросить.

— Где вы нашли его? — спросил он, остановившись перед краснолицым полицейским, теребившим в руках фуражку.

— Под мостом, — ответил за напарника, выступая вперед, невысокий человек с аккуратно подстриженными усиками, напомнивший инспектору его самого, — бродяжка привела нас туда.

Рихард нахмурился. Он не обладал даром предвидения, но уже знал, кого он встретит в комнате для допроса. Пожалуй, ему может потребоваться переводчик с английского. Но кого можно найти в такое время? А ведь совершено убийство немаловажной персоны, и каждый час промедления затрудняет расследование. Но делать нечего — надо браться сейчас, потому что позже воспоминания будут уже сглажены. А осмотрит тело он после.