Кэрри Гринберг - Когда начинается смерть

— С чего это вдруг?

— Иначе мне просто не поверят! Мне нужен свидетель, который подтвердит, что видел вампира, и что я не… ну, не сошел с ума, одним словом. Потому что если я расскажу, что мне на кладбище встретилась девица в старомодном платье и белой вуали…

— …Кружевной…

— … В цветочек. В смысле, откуда вы знаете про вуаль? — Саймон уставился на меня так, как будто я, по меньшей мере, была тем самым вампиром.

— Догадалась. Еще у нее были темные волосы, собранные в пучок, — я грустно вздохнула, вспоминая, как сама причесывала ее, отправляя в последний путь, и даже отрезала прядь волос на память, чтобы вставить их в медальон.

— Да, но откуда…

— Саймон, мне кажется, мы знаем, о ком ты говоришь. И если тебя это обрадует, то я могу подтвердить, что еще вчера днем эта девушка была мертва окончательно и бесповоротно, — сказал Фрэнк.

— Значит Виктория, моя Виктория жива?

— Не совсем. Насколько я помню, вампиров называют немертвыми, но это еще не означает, что они живы. Видимо, мисс Викторию укусил вампир, и теперь она сама обратилась в подобное существом, во всяком случае, так гласят легенды. Думаю, мистер Гринт уцепится за эту идею, хотя я предпочел бы найти другое объяснение.

— Другое объяснение того, что она восстала из могилы, набросилась на меня и попыталась выпить кровь? Она вампир, чудовище, кровососущий монстр, ну и так далее. А это правда, что вы ее хорошо знали? — Саймон повернулся ко мне с таким воодушевленным взглядом, что я испугалась.

— Да… А что?

— О, это можно будет использовать в статье! «Вампир: до и после смерти». Вы расскажете все о том, какой она была при жизни, потом — как сильно она изменилась, потеряв душу, ну или что там вампиры теряют. Феноменальный материал! И все же я бы хотел поговорить с ней самой перед тем, как мы ее убьем. Очень уж хорошо получалось это: «Подойди, смертный…».

— Но вы не можете ее убить, это же Виктория!

— Почему не могу? — удивился он. — Деревянный кол в сердце, отрубить голову и все. А что еще с вампиром делать?

Я задумалась. Вампиров, конечно, надо убивать, это всем понятно. И если бы это касалось любого другого вампира… Но ведь это Виктория! Даже совершенно чужого призрака я не могу изгнать из дома, что уж говорить про мою дорогую подругу.

— Графиня, послушай. Мне странно это говорить, но, кажется, Саймон прав. Если Виктория и правда после смерти превратилась в нечто подобное, то она уже не та девушка, которой ты ее знала. Ведь, я надеюсь, раньше Виктория не пила кровь?

— Да нет вроде, — пожала я плечами. — Но убить ее я вам не позволю!

Фрэнк с пониманием посмотрел на меня и грустно покачал головой. Он хотел было что-то сказать, но журналист перебил его.

— Графиня, а не согласились бы вы пойти сегодня вечером с нами на кладбище?

Я не удивилась этому предложению, я ждала его, а вот Фрэнк опешил.

— Как ты можешь даже думать об этом? Ты хотя бы представляешь, какой опасностью грозит ей это предприятие? Да и всем нам, между прочим.

— Я пойду. Я должна увидеть Викторию в последний раз, если… если и правда будет необходимо ее убить.

— Я рад, что ты это понимаешь, — кивнул Фрэнк. — Что ж, я думаю, если мы подготовимся как следует, то сможет победить ее. Мы должна взять оружие, Саймон, у тебя есть револьвер?

— Он не пригодится, — махнул рукой журналист. — В смысле, конечно, можешь взять, но я никогда еще не видел, чтобы кому-то удалось застрелить вампира.

— А ты вообще до этого вампиром видел?

— Нет, но… Я много о них читал. Деревянный кол и крест — вот наше оружие! Хм, звучит как заголовок, надо подумать об этом…

Мы разошлись, договорившись о встречи вечером. Почти разошлись. Заметив мое подавленное состояние, Саймон вернулся, сделав вид, что никуда не уходил. А я сделала вид, что не нахожусь на гране истерики.

— Это, наверное, большое потрясение для вас, — неловко начал журналист.

— Да, — горько вздохнула я.

— А она вам ничего не говорила перед тем, как умереть?

— Постойте… Да, что-то про дорогу, выбор, свободу… Господи! Неужели она это имела в виду? Но какой человек в здравом уме пойдет на такое? Ах да, я же говорю о Виктории… Но…

— Успокойтесь, леди Стэффорд. Сегодня вечером мы сами воочию убедимся, что ваша Виктория жива, вернее, немертва. Но вы должны быть готовы…

— Да-да, я готова! А когда вы ее видели, она что-нибудь говорила обо мне? Просила что-нибудь передать?

— Как вы себе это представляете, графиня? Она набрасывается на меня, я поливаю ее святой водой, она дымится, потом отбегает и говорит: «О, я же совсем забыла! Передайте леди Стэффорд, что я завещаю ей свои платья». Я согласно киваю, она меня благодарит, потом снова набрасывается, я достаю крест и запираю ее в склепе?