Лев Рыжков - Чёрная работа революции

Он уселся на холодные, чуть влажные доски и принялся рассматривать прохожих. По весне вывалили самые разные. И мамашки с детьми, и школьники, и пенсионеры. Тряся конечностями, выходили пережившие зиму сизоносые алкаши в уродливых куртках и шапках-петушках.

Лица этих людей были все больше незнакомы Лехе. Пиво подходило к концу, и Леха решил немного помечтать. Вот он устроится на работу. Наверное, в гипермаркет надо попробовать. Там, говорят, охранники все время нужны. Хотя какой из Лехи охранник? Он ведь в армии не служил. Да ладно, похуй. Куда-нибудь устроится. Деньги начнет зарабатывать. Телки появятся.

Хотя с одной блондиночкой Леха в минувшую пятницу познакомился. На дискотеке. С пацанами туда пришел. Ну, и потанцевал с девчонкой. Наташкой звать. С тех пор Леха позвонил ей ровно один раз, чудовищно стеснялся и безбожно тупил. Договорился, правда, на выходных где-нибудь погулять. И погуляет. Надо только где-нибудь бабла срубить…

Настроение постепенно становилось все более благостным. Леху дурманил воздух весны, которой радовались все вокруг. Неожиданно среди незнакомых лиц промелькнуло одно, которое Леха где-то видел, притом совсем недавно.

Неподалеку от лавочки остановился всклокоченный старик в пальто и ботинках, с пронзительным взглядом.

«Блин, - подумал Леха. - Этот дед был на остановке, когда меня из «Джим-Моррисона» вышвыривали».

Старец остановился аккурат напротив Лехи и пристально уставился на него.

Настроение немедленно испортилось.

«Да ну тебя нахуй, - думал Леха. - Вот же привязался. Демон какой-то, а не дед».

Леха быстро встал со скамейки и пошел по аллее прочь. Через несколько шагов он оглянулся. Дед и не думал садиться на освободившуюся лавочку, а уверенно и целенаправленно ковылял за Лехой. Прямо как зомбак из ужастика.

Впрочем, Леха его не боялся.

Свернув у разбитого фонтана на другую дорожку, Леха вдруг замер. То, что открылось ему, кроме шуток, по-настоящему разбивало его сердце.

На одной из лавок сидела та самая блондинка, по имени Наташка, с которой Леха познакомился на дискотеке, и, бесстыже чавкая, сосалась с каким-то качком.

Настроение, только что бывшее очень хорошим, теперь падало куда-то в бездну ужаса и отчаяния. Рушились планы на будущее. Леха застыл, не в силах заставить себя двигаться.

- Э, тебе чо надо? - грубо спросил здоровяк.

- Мне? Э… - только и смог произнести наш герой.

- А в лоб?

- А чо в лоб-то? - глупо ответил Леха.

- Умный, да? - скривился здоровяк. - Ну, ладно. Не в лоб. По ебалу дам.

Предательница Наташка хихикала. Здоровяк, хищно улыбаясь, вставал, закатывая рукава куртки.

Леха зажмурился, готовясь к неизбежному. Но закономерный, казалось бы, мордобой, так и не случился.

Лехин локоть схватила чья-то цепкая, как птичья лапа с когтями, рука.

Леха оглянулся и увидел давешнего всклокоченного деда.

- И что ты к внучку моему привязался? - спросил дед здоровяка.

- А чо он? Стоит тут, зырит…

- Он не зырит, а меня дожидается, - ответил старик. - И развратничать надо не на лавке, а дома.

- Ага. Ты меня, деда, еще поучи…

- А ты давай, на старика руку подыми, - заворчал дед без всякой, впрочем, опаски. - Знаем мы вас, молодежь. Ничего святого. За кого только воевали мы?

Здоровяк, впрочем, успокаивался. Он сел рядом с Наташкой и бесцеремонно положил огромную ладонь ей на ляжку. Блондинка хихикнула. Леха покраснел. Вот он, закон подлости. Кто-то с телкой красивой сидит. А кому-то с дедом вонючим гулять…

- Пойдем, внучок, - проскрипел ему в ухо старик. - Не надо бегать от дедушки. Дедушка поговорить с тобой хочет.

- Как тебя, внучок, звать-величать? - спросил старик, когда они отошли достаточно далеко от изменницы Наташки.

- Лехой… Алексеем, то есть.

- Ну, и славно. А я Станислав Анатольевич. Но можно просто деда Стасик.

- Очень… э-э… приятно, - сказал Леха, раздумывая, под каким бы благовидным предлогом смыться.

- А сколько тебе годков, Алексей?

- Двадцать один.

- Совсем большой, - покачал головой деда Стасик. - А вот скажи-ка мне, Алексей, одну вещь. Только обещай не обижаться…

- Ну, ладно… Не буду обижаться. Спрашивайте?

«Точняк, сейчас сделаю вид, что обиделся и свалю», - решил Леха.

Однако вопрос деда поверг его в ступор.

- Ты ведь девственник?

«Ну, ничего себе вопросики! - думал Леха. - Охуел дедуля».

Невинность была самой страшной и постыдной Лехиной тайной. Все его приятели во дворе уже успели каким-то образом поебаться. Или просто убедительно про это наврать. Да так, что их рассказы не вызывали никаких сомнений. Конечно, врал и Леха. Например, в версии для пацанов, он, разумеется, поебался с изменницей Наташкой после танцев, когда пошел ее провожать. Хотя на самом деле Наташка завернула его у дверей подъезда. Даже в щечку не позволила чмокнуть. Не то, что в губы. Иногда Лехе казалось, что он так и помрет, ни разу не поебавшись. А ведь двадцать один уже. Что там до старости осталось?