Роберт МакКаммон - Корабль ночи

Через несколько минут Мур различил разгромленные рыбачьи хижины. Траулер Чейна прошел между обросшими зеленой слизью бакенами в более спокойные воды гавани. Запах дыма здесь был густым и едким, и Мур почувствовал, как ярость закипает в нем с новой силой. Когда траулер подходил к грузовой пристани, Мур увидел кучку оборванных островитян, закричал им и бросил швартов. Не дожидаясь, пока Чейн отключит двигатели, он спрыгнул на причал и стал пробираться сквозь толпу к лачугам.

Чейн вышел на палубу.

– Мур! – рявкнул он. – Не до того!..

Но Мур уже исчез. Ярость бушевала в нем, ноги вязли в сыром песке. Над бухтой висел тошнотворный запах гари. На мостовой лежали вынесенные из развалин обугленные трупы; во многих из них не осталось ничего человеческого – трудно было представить, что когда-то они ходили, жили, дышали как все люди. Мур стиснул зубы, высматривая знакомые лица, но не мог никого узнать. Впереди, там, где работала еще одна группа спасателей-добровольцев, кто-то крикнул: «Вот он!» – и какая-то женщина зарыдала.

Потрясенный Мур уходил все дальше. Вокруг мелькали лица – изможденные, осунувшиеся, грязные, знакомые и незнакомые, но все – застывшие от боли и ужаса. Женщина укачивала на руках мертвого ребенка, муж стоял над ней, дико озираясь, – он понимал, что должен что-то сделать, но думать не мог. «Баю-бай, баю-бай, – шептала женщина сквозь слезы, – спи, мой милый, засыпай…» Предрассветные сумерки разорвал пронзительный рыдающий вопль. Мур увидел обугленные, еще дымящиеся развалины на месте пивных. Дождь почти перестал, и пожар разгорался с новой силой, перекидываясь на другие здания; он заметил лихорадочно работавшие пожарные бригады. Вдали, на вершине холма, стояла не тронутая огнем и все равно пустая и мертвая «Индиго инн».

Бойня потрясла его до глубины души. Он услышал, как Чейн кричит из гавани: «Мур! Будь ты проклят!..»

На Фронт-стрит рядами лежали трупы, закрытые простынями. Мур мельком заметил доктора Максвелла – он вместе с одной из медсестер перевязывал раненых. Еще шаг, и он чуть не споткнулся о скорчившееся на дороге тело; заставив себя посмотреть под ноги, Мур увидел, что это тот самый старик, который так почтительно говорил о джамби. Теперь череп у него был проломлен, а остекленелые глаза глубоко ушли в орбиты.

Он помотал головой, с силой выдохнув сквозь стиснутые зубы. Боже, нет… нет… нет… «История повторяется, – подумал он, – пришли нацисты, морские волки, завоеватели, хитрые и безжалостные. Ужас громоздится на ужас, смерть на смерть». А в океане Корабль Ночи движется к морским трассам, чтобы выполнить свою миссию разрушения, над которой не властно время.

Потом Мур увидел Рейнарда. На лбу мэра зиял глубокий порез, одежда была перемазана золой. Одна рука была сильно обожжена и покрыта желтыми волдырями. Рейнард шагнул вперед, издав горлом булькающий звук, и схватил Мура за грудки.

– Это ваша работа… – прохрипел он. – Поглядите, что вы наделали. ГЛЯДИТЕ ЖЕ, ГЛЯДИТЕ, ЧЕРТ ВАС ПОБЕРИ!

Мур заморгал, не в силах ни сдвинуться с места, ни оттолкнуть от себя Рейнарда.

На них смотрели.

– Ты притащил сюда эту чертову лодку, – прошипел мэр. – Ты поднял ее из Бездны!

– Нет, – запротестовал Мур, – я же не знал…

– Открой глаза и посмотри на мертвых! – взвизгнул Рейнард, заливаясь слезами. – ТЫ ПРИНЕС ЭТО НА ОСТРОВ!

– Это все белый! – громко подхватил тощий негр с дикими глазами.

– Он убил мою жену и деток, он спалил мой дом! Он поднял эту лодку со дна, он!

Мур почувствовал, что атмосфера накаляется; он вырвался от Рейнарда, и тот ничком растянулся на песке. Но вперед вышел другой, его ненависть была почти осязаемой:

– ТЫ, ГРЯЗНАЯ ТВАРЬ, БРАТ ЭТИХ ТВАРЕЙ! – пронзительно крикнул он. – ТЫ УБИЛ ЕЕ!

Перед Муром возникла рука с чем-то тонким, острым, серебристым. Кто-то гикнул, люди обступили Мура плотной стеной, отрезав все пути к отступлению. Жаркое дыхание, засохшая кровь на лицах, безумные от ярости глаза…

– Кровь ему пустить! – выкрикнул женский голос. Мужчины подступили ближе, кто-то нагнулся, разбил о камень пивную бутылку и выпрямился с поблескивающим оружием в руке. Мур попятился, споткнулся об обугленные доски и упал на больное плечо. От боли он вскрикнул, и тогда толпа бросилась на него. Кричал сорванным голосом Рейнард. К Муру протянулось множество нетерпеливых рук, его подняли с земли и поволокли куда-то сквозь тучи золы и пепла. Он вырывался, но силы были слишком неравны.