Юрий Моренис - Охота на вампиров

— Гадость! — поморщилась Ольга. — Будь добр, спусти его в унитаз.

— А не забьется?

Ну, в мусорное ведро выброси. Все равно к утру истлеет. Я ее туфель не вижу. Где они?

Малыш, словно исполняя приказ, полез под кровать.

— Что это за безобразие, господа! Что вы себе позволяете?!

В дверях высился грозный Максим Борисович. То ли выстрелы услышал, то ли соседи из какого-нибудь соседнего номера звякнули, жалуясь на шум…

— Что за пьяный дебош?!

Наверное, он принял лежащего под одеялом Алексея за перебравшего молодого человека. Да и видок в номере не блистал порядком. Все разбросано, раскурочено, упавшая с тумбочки и разбившаяся во время битвы настольная лампа не добавляла аккуратности. Плюс выломанный дверной замок.

— Хулиганы! — сурово констатировал портье. Он принюхался. — Вы что здесь, самогонку пили? Ну и запахи! Я вызываю милицию!

— Милиция уже здесь, — Иван Николаевич предъявил свое удостоверение.

Максим Борисович несколько стушевался, когда увидел на фотографии человека в форме полковника.

— Что же вы, товарищ полковник? Нехорошо как-то.

— Наш товарищ занемог…

— Понимаю, понимаю… Но все равно я буду вынужден доложить. Экий в номере беспорядок.

— Вы ступайте себе спокойно, Максим Борисович, — произнесла Ольга. — Я к вам чуть позже спущусь, разберемся.

Среди дурных запахов портье вдруг учуял аромат долларов и вмиг успокоился.

— Ладно. Я жду вас, мадам Агеева, — расцвел портье и удалился.

— Иван Николаевич, закройте дверь, — попросила Ольга. — Еще немного, и Малыш бы его растерзал, еле удержала.

Она сидела у изголовья Алексея и производила впечатление заботливой сиделки, но на самом деле гладила волка, который нашел под кроватью туфли.

Иван Николаевич направился к двери.

— Маша! Маша, — послышался из коридора голос Максима Борисовича.

Ваня высунул голову, спокойно соврал:

— Она в ресторане. Ужинает со знакомыми, — и закрыл дверь.

— Малыш, отнеси эту мерзость в мусорное ведро, куда Вася выбросил платье.

Волк не спеша потрусил в ванную, держа в пасти изящные туфельки на невысоких каблучках.

— Это знаменитый член вашей команды? — спросил Иван Николаевич.

— Да, Малыш.

— Я знаю, мне о нем наш командир рассказал. Но мне казалось, он погиб?

— Как видите, нет, — пробормотал Василий Константинович. — Он просто исчез в никуда, и из ниоткуда появился.

Он присел возле вернувшегося из ванной волка, и стал ласково теребить его за ухом. Малыш в ответ облизывал его лицо громадным розовым языком.

— Вполне мирная зверушка, — отметил Иван Николаевич.

— Вы все равно будьте поосторожнее. Он с вами не совсем знаком.

Ольга продолжала сидеть рядом с Алексеем, гладила его по руке, но тот никак не реагировал.

— Где Ал?! — спросила она. — Давно уже должен быть.

— Не волнуйся, сестренка, мы же справились. Появится, будет чем порадовать.

— И все же мне это не нравится. Он любую заваруху за сто верст чует, а тут вдруг его нет.

— Ваш брат прав, Ольга Константиновна, нервничать не стоит. Он здесь, недалеко. Через моих ребят велел ждать и зря не беспокоиться.

— Так я и думала! Снова самостоятельно какую-то авантюру затеял. Может, ему помощь требуется?!

— Они там вдвоем, с Федором. Если понадобится поддержка, Ал обязательно даст знать.

— А как нам быть с Алексеем? Его же эта гадина укусила!

Он и в сознание не приходит…

Барон Карл Антонович фон Берг, он же Горский, он же ближайший друг и сподвижник английского поэта лорда Джорджа Ноэла Гордона Байрона, он же неудавшийся любовник нечистой силы по имени Марианна, он же натуральный вампир и исчадие рода человеческого, возник в дальнем углу подземелья за спиной Батюшкова. Как? Неизвестно, но голос подал:

— Ба! Да у нас гости!

Он стоял, опершись спиной о земляную стену, не боясь испачкать свой искрящийся в полумраке смокинг, под которым белела все та же ослепительная рубаха с кружевами, но без бабочки.

— А лица-то все знакомые!

Улыбка обнажила запачканные кровью клыки, на губах пузырились капельки.

— Никак позавтракал, барон? — спросил Гаврила Степанович.

Позавтракал?! Ах, да, у вампиров день начинается с вечера!

— Пустое, — небрежно отмахнулся Карл Антонович. — Старые запасы, — и довольно мило отрыгнул, интеллигентно сдерживая утробный звук. — А здесь молодая кровь.

Нет, все-таки в нем был шарм. Несмотря на то, что он намеревался Ала с Федором сожрать, его аристократический шик доставлял удовольствие. Легким движением мизинца он оттер уголки губ и продолжил: