Алексей Славич - Ряд волшебных изменений

Вернувшись из кухни, он увидел, что Надя стоит у окна и смотрит в густеющие сумерки. Ее длинная изящная шея была похожа на стебель цветка, совсем, как у Тани. Зильбер подошел и, не удержавшись, легонько погладил ее по затылку. Надя повернулась, серьезно посмотрела ему в глаза — и как–то по–детски тесно–тесно к нему прижалась…

— Это ничего, что я как–то странно… булькала, что ли? И даже, кажется, хрюкала?

— Действительно, разок всхрапнула, — улыбнулся Зильбер. — Все–таки сильная штука — генотип. Тебе не неприятно, когда я вспоминаю Таню?

— Нет, конечно. Она ж почти все равно, что я сама.

— После того, как мы с ней в первый раз были близки, первое, что она спросила, — не слишком ли громко она кричала.

— Вас мои дурацкие бульканья–хрюканья не напрягают?

— Даже приятно, что дама реагирует. А вы разве не чувствуете?

— Так классно было, что я неразборчиво слышала ваши эмоции. И зовите меня на «ты», ладно?

— Но ты же меня зовешь на «вы».

— Я еще маленькая. Но если хотите, я постепенно перейду на «ты».

— Как скажешь, малыш.

— Я долго стеснялась к вам приехать и попросила Катю, чтобы она пока познакомила меня с другими мужчинами. Ну, просто попробовать и развлечься. Она мне посоветовала двух, как она сказала, очень умелых и ласковых мужчин. Но у меня с ними не очень получилось. Ну, типа, как ваш коктейль. Вкусно, конечно…

— Но не булькалось?

— Да, — хихикнула Надя, — и не булькалось, и не хрюкалось. А в чем дело? Может, потому, что вы мне попу гладили и целовали? Но Катя рассказывала, что там почти нет эрогенных зон. И у меня, по–моему, тоже. Хотя мне было приятно.

Зильбер рассмеялся:

— Мне просто очень нравится твой задик.

— Он же толстый! Не задик, а целый задище! Я посмотрела в журналах, какие девушки считаются красивыми, — нигде почти такого не видела.

— Знаешь, вкусы разные. Мне, например, многие девушки из журналов не нравятся, в особенности их тощие задницы. А твой задик очень нравится.

— А я как раз учусь изменять внешность и собралась там как следует убрать. С тазовыми костями, конечно, почти ничего сделать нельзя, но мягкие ткани можно уменьшать довольно сильно. Только форму еще хотела с Катей обсудить. Не убирать?

— Наденька, — усмехнулся Зильбер, — у меня вкусы специфические. Ты же не только мне хочешь нравиться? Лучше Катю спроси.

— Я хочу нравиться вам. Хотите, сделаю больше?

— На мой вкус, ты идеальна, малыш.

— Тогда ничего не буду делать. А что же вы умеете особенное, что мне с вами так классно?

— Ничего особенного не умею. У меня и опыта с женщинами довольно мало. Насколько я знаю, острота ощущений часто больше зависит от отношений между людьми, чем от техники. Может, у тебя настроение было соответствующее. Ну и какую–то роль играет, когда партнеры просто подходят друг другу. Таня шутила, что у ее гаечки нарезка только под мой болтик.

Надя хихикнула.

— Но, я думаю, на самом деле причина в том, что мы друг друга любили. Тебе надо просто искать, — посоветовал Зильбер, — и ты обязательно найдешь молодого человека, с которым вы друг друга полюбите. Ты чудная, красивая девочка.

Надя вздохнула:

— Серьезных отношений с молодыми людьми Катя мне не советовала, чтобы не получилось, как у вас в молодости с Татьяной. Своих детей иметь я не могу, и усыновлять детей нам тоже не разрешается.

— Вот почему она все–таки не вышла за меня замуж, — задумчиво пробормотал Зильбер.

— А можно, я буду встречаться с вами? Я ведь вам нравлюсь, я же чувствую. И вас любила Татьяна и одобряет Катя.

— М-да… — засмеялся Зильбер. — Никогда еще меня так решительно не добивались. Малыш, ты мне действительно очень нравишься. Раз уж у моего возраста, оказывается, есть преимущества — давай попробуем. Тем более, раз сама Катя одобряет…

— Еще Катя мне рассказывала, что вы читали Татьяне и ей стихи. Может, вы и мне иногда почитаете?

— Ты Окуджаву что–нибудь слушала? — спросил Зильбер.

— Не-а, — помотала головой Надя.

— У него есть песня с красивой мелодией, я тебе дам потом послушать. Но стихи эти мне нравятся и без музыки. И даже немножко подходят к нашей встрече: