Алексей Славич: Серьезные игры серьезных людей

— А вдруг влюблюсь? — кокетливо спросила Лена.

— Тогда я рассмотрю твою заявку.

— Нахал ты, Пашка. Жуткий нахал.

Через день Лена позвонила Син. Та была очень вежлива, но сослалась на большую занятость. Позвонив еще несколько раз, Лена обнаружила, что телефон Син на ее звонки не отвечает. Не хочет со мной, поняла Лена.

Почему–то после этого некоторая антипатия, которую у нее стал вызывать Павел, несмотря на удачно проведенную у Син ночь, заметно усилилась.

Вечер накануне рейда Павел провел с Син.

— Что–то я с тобой совсем расслабилась, Пашенька, — сказала Син, пристроившись у него на плече после первого раза. — Ни массажа, ни сауны, прыгаю на мужика и волоку в постель. Жалко, не хочешь ты на ночь остаться. Останься, а? Бесплатный бонус любимому постоянному клиенту.

— Извини, Синочка, мне сегодня надо как следует выспаться. А ты на меня уж очень сильно действуешь, без всякого массажа и сауны, не высплюсь я с тобой. И давай не будем опять заводить разговор о бесплатных бонусах. Ты и так мне выставляешь ставки, по–моему, раза в три меньше, чем обычному клиенту. Гусары, конечно, денег не берут, но надо и совесть иметь.

— Кто такие гусары и почему они денег не берут?

— Гусары — это были когда–то на Земле такие кавалеристы, лихие ребята. Про них есть древний анекдот, ему несколько сот лет. Ну, вместо гусаров можно вставить десантуру. Провел десантник ночь у девушки, встает утром, направляется к двери. «Эй, а деньги?» — кричит ему вслед девушка. «Десантура денег не берет!» — гордо отвечает солдатик.

— Смешно. Хорошие у вас, русских, анекдоты. А что это за девица, с которой ты приходил?

— Журналистка, сенаторская дочка. Ты на нее произвела сильное впечатление.

— Да, названивала она мне активно. Пришлось ее телефон в черный список внести. Чем–то ты ее достал, раздражена она на тебя была.

— Ей приспичило в тот вечер со мной трахнуться, а я хотел к тебе и, получается, вроде как ей слегка пренебрег.

— Что ж ты так с дочкой большого начальства. Я попыталась замазать у нее возникший к тебе негатив, даже повнушала ей, — но, похоже, не получилось. Она тебе нагадить может?

— Вряд ли. Не очень понимаю, как. И зачем.

— Ты поаккуратнее с ней. Она сама по себе вроде девка и неплохая, специально гадить, думаю, не будет, но есть такие люди, что могут принести беду. Поверь моему восточному чутью. Лучше всего, трахни ты ее как следует, она и успокоится.

— Никого не хочу, кроме тебя, моя восточная царевна.

— О, да ты уже отдохнул, солдатик. Тогда иди ко мне…

Первые сутки операции, как Павел и ожидал, прошли без неожиданностей. Собственно, эти сутки он отводил на окончательное слаживание, — в принципе эту часть пути можно было бы рискнуть проскочить на транспорте. Большинство группы из восьми человек были, как и он, отставники–десантники с большим опытом диверсионной работы, его бывшие сослуживцы или просто знакомые. Однако Зубов пару недель назад придал ему троих местных, довольно крепких ребят, тоже отставников с боевым опытом, но обычных пехотинцев. Несмотря на интенсивные тренировки, по уровню они пока сильно отставали от остальных.

А на следующий день, под вечер, уже недалеко от зоны, контролируемой повстанцами Казина, они по–дурацки вляпались. На речку, недалеко от которой они проходили, накануне человек тридцать наемников прилетели порыбачить и оттянуться на природе с девками. Сенсоры их охранного периметра засекли одного из новичков из группы Павла — и началась перестрелка, в которой случайно серьезно ранило одного из его старых сослуживцев.

Немедленно преследовать их наемники не стали, поскольку почти все были пьяны, да и без серьезной экипировки. Однако было понятно, что в ближайшее время к ним подоспеет подкрепление, и будет организовано преследование.

Выйдя из непосредственного огневого контакта, Павел связался с Зубовым и доложил ситуацию.

— Докладываешь в закрытом режиме? — уточнил Зубов, опасаясь, как бы любопытная журналистка через свои камеры не услышала чего лишнего.

— Как положено, — подтвердил Павел. — Забрало закрыто, канал командирский.

— Значит, говоришь, тяжелый раненый. А без него прямо сейчас сможете уйти? И выполнить задачу?

— Думаю, да. Но вы ведь не успеете эвакуировать раненого, подкрепление к противнику подойдет с минуты на минуту.

— Нестеренко, — сказал Зубов жестко, — эвакуация означает задержку группы и срыв операции. Что крайне нежелательно. Ты помнишь контракт, который вы все подписывали? Участие в боевых действиях. В которых иногда ранят и убивают. Или ты и твоя группа отказываетесь от контракта? Со всеми вытекающими последствиями?