Анджей Бодун - Слепые идут в Ад [litres]

– Вот видите, – мягким тоном заметил Шлиссенджер. – Полковнику Гранату пришлось делать вещи и пострашнее, только за право вернуться. А вы говорите – какая разница?

– Погибла Лена. – протянул Германн, уронив руки. – Что смысла? Что смысла?! Я Вас спрашиваю! – он горестно всхлипнул. – Тащила сюда эту глупую девчонку, вашу связную, встречалась в Москве с какими-то людьми, бредила великим оккультным будущим России… Боже мой!

Он обхватил голову руками и стал медленно раскачиваться из стороны в сторону.

– Это вы, вы виноваты во всем. – в глазах Германна заблестел злобный огонек. – Смотрите, Лагер, с кем вы связались!

– Это правда? – спросил я, поднимая на Эйба глаза.

Он сухо рассмеялся.

– Часть правды. Такая же, как то, что я мальтийский рыцарь, хозяин Анубиса, принц вышних арией Ангхат Аримойя и многое, многое другое.

– Слушайте его, Лагер, слушайте, как он вам дурит голову! – зло прошипел Ярослав Всеволодович. – Да, у него много лиц и ни одного собственного.

Шлиссенджер обернулся к Германну так резко, как будто его хлестнули плетью. Минуту назад спокойное насмешливое лицо моего друга было искажено гневом. Я даже не ожидал от него такой реакции.

– Так ты хочешь посмотреть на мое настоящее лицо? – спросил он. – Что ж я тебе его покажу.

Ярослав Всеволодович ерзнул.

– Будьте так любезны, милостивый государь. Будьте так любезны. А то у вас кокарда во лбу светится!

Холодная презрительная улыбка скривила губы Шлиссенджера. Он отступил на шаг и с усилием провел по лицу ладонью. Я не понял, что произошло в следующую минуту. На мой взгляд, в облике Эйба ничего не изменилось. Но Ярослав Всеволодович, не отрываясь, смотревший на моего друга, неожиданно застонал и в ужасе повалился на землю, зажимая глаза руками.

– Довольно? – голос Эйба звучал враждебно и глухо.

– Проклятое чудовище! – выкрикнул Германн. – Все вы тут черти!

Он неловко выхватил откуда-то из-под одежды кинжал-пурбу и бросил его в сторону Эйба. Нож сверкнул и, застыв в воздухе на расстоянии ладони от Шлиссенджера, повалился в снег.

– Я же предупреждал вас, господин Германн, что такое оружие подходит только для охоты на злых духов. – Абрахам подобрал нож и выпрямился. – А я, как видите, не демон.

В его голосе зазвучали почти дружелюбные нотки. Он сделал шаг по направлению к Германну и протянул ему руку, чтобы помочь встать. Но Ярослав Всеволодович, в ужасе отползавший в сторону, вдруг вскочил на ноги и бросился, не разбирая, дороги бежать.

– Стойте! Стойте! Куда вы? – закричал я.

Германн, как одержимый, мчался по склону, взмахивая руками, и вдруг, споткнувшись, покатился вниз.

– Скорее. – Эйб побежал за ним, и замер, остановленный громким долгим криком в пустоте и затем отдаленным звуком ударившегося о камни тела.

– Он сорвался. – Шлиссенджер опустил голову. – Не ходите. – его рука легла мне на плечо. – Тем нечего смотреть.

– Может, он еще жив? – взволнованно предположил я.

– Нет. – Резко тряхнул головой мой спутник. – Ему уже не помочь. Когда вы научитесь мне верить?

Мы побрели по склону вдвоем. Сильные порывы ветра почти сбивали нас с ног. Чуть впереди серые каменные валуны показались мне похожими на полуразвалившиеся ворота.

– Нет, нет, не сюда! – Эйб довольно сильно подтолкнул меня в спину. – Выходите между мегалитами.

Он почти перетащил меня через воображаемый порог, на котором я ощутил непреодолимое чувство отвращения и полную невозможность переступить за него.

– Вот и все. – Эйб вытер лоб рукой. – Дверь за вами закрыта.

Обернувшись к долине лицом, Шлиссенджер защитил глаза ладонью и принялся внимательно вглядываться в хаотичный, постоянно меняющийся узор огоньков далеко под нами. Они перемещались с невероятной быстротой, то вспыхивали, то гасли. Казалось, их беспокойство достигло апогея.

– По-моему, пора. – тихо произнес мой спутник, и на его лице расплылась дразнящая, отчаянно веселая улыбка.

– Что вы сказали? – ветер мешал мне расслышать его слова.

– Я говорю, поднимайтесь вверх! – крикнул он мне в самое ухо. – Я вас скоро догоню. У меня здесь есть еще одно небольшое дело.

– Вам помочь? – с готовностью отозвался я.

Эйб прыснул.

– Ну что, вы, Лагер. Так, пустяковина.

Я смутился и медленно побрел вперед, не оборачиваясь.

– Фриц! – Шлиссенджер догнал меня. – Вот, возьмите кинжал. Он вам пригодится.

Эйб махнул рукой и быстро двинулся вниз по склону, вновь проходя под рухнувшими воротами. Сердце мое сжалось от тяжелого предчувствия. Я нехотя побрел вверх, то и дело оглядываясь. Не пройдя и 50 метров, я остановился. Мое ожидание было долгим. Наконец, я не выдержал. Ноги словно сами собой понесли меня в обратный путь, но не успел я сделать и нескольких шагов, как все вокруг совершенно почернело. Ветер опал и наступила такая щемящая, полная угрозы тишина, что слышно было как далеко-далеко вверху воздух скользит по крылу птицы.