Игорь Азерин - WW III. Операция «Эпсилон»

Вдругорядь Аслана уже взяли по причинам мало от него зависящим, и произошло это в России, в городе… где отливал железные чушки Демидов, играл в волейбол Ельцин, слагал сказы Бажов, ветром голову надуло Чичериной, учился разговаривать матом Сигарёв, боролся с наркоторговцами Ройзман… короче – в Екатеринбурге. В этот раз он задержался в зоне больше чем на три года, обзавёлся новыми знакомыми. Один из них, довольно авторитетный, предложил Аслану податься по окончании срока к нему в Москву.

В Москве Аслан стал регулярно получать наводки. Куш постепенно становился всё крупнее, а задания всё сложнее. Так Аслан набирался опыта в организации и подготовке краж. Попался, налетев на хитрую сигнализацию, но в этот раз у него был известный адвокат в защитниках, а судья был должным образом простимулирован для того, чтобы вынести приговор помягче.

И вот уже Аслан снова на свободе, снова в своём кругу. Наводки он получает не только в Москве, но и в других городах; учится пользоваться новейшими техническими приспособлениями в своём ремесле. Он – один из полутора десятков человек организованной группы. У них своё легальное прикрытие в виде торговой фирмы, налаженные связи с теми, кто занимается фальшивыми автономерами и документами, общая касса на случай ареста, имеются деловые знакомства с адвокатами, службистами и чинушами. Костяк банды состоит из абхазов и грузинов лазской и картвельской народностей. Это в политике у грузинов и абхазов есть тёрки, а в преступной среде они объединены общей целью: обворовыванием российских обывателей.

Нынешний предполагаемый куш был не самым большим в карьере этих воров, но всё же крупным. Большая часть суммы пойдёт лично Аслану и Гелику, а остальное – в общак. Рискуя и скидывая деньги в воровскую кассу, они знали, что если попадутся, и дело всё же дойдёт до суда, то в тюрьме у них будет и хорошая еда, и травка, и свидания, и многие другие вещи, которые недоступны большинству зеков.

Охраняемая территория посёлка представляла собой полуостров с узким насыпным перешейком, по которому шла дорога. Рядом с въездом – общая пристань, а возле каждого поместья – мостики для купания и рыбной ловли. С одной стороны перешейка было заболоченное пространство, примыкающее к лесополосе, за ним – загородная двухполоска и дачное поселение. В одном месте от лесопосадки до охраняемой зоны было всего метров пятьдесят. Оно хотя и было болотистым, но большие кочки успели порасти кустарником и берёзками.

Кутарба и Гелик пробрались в посёлок именно по этому узкому промежутку полусуши. Пробирались в высоких рыбацких сапогах, а дойдя до ограды пустующей усадьбы, скинули их и переобулись: в больших чёрных сумках кроме воровского инструмента у них имелась лёгкая обувь. Дальше они перелезли через забор и дошли до противоположной ограды.

Перебежали улицу под лай соседских собак и через минуту оказались у сетчатой ограды нужного им особняка. Преодолели и её. В доме была весьма простая сигнализация, срабатывавшая лишь по открывании входной двери, а на окнах не было решёток – видимо, хозяева больше полагались на труднодоступность их посёлка. Кутарба быстро нашёл место, через которое можно незаметно для возможного видеонаблюдения проникнуть в дом. Скоро мафиозные воры приступили непосредственно к изъятию материальных средств у вора государственного.

Они и не знали, что в эти минуты начались события бесповоротные и чудовищные. Аслан и Гелик были достаточно опытными, чтобы не брать с собой мобильники на дело, поэтому они не могли получить сигнала всеобщего оповещения. В машине те и другие радио включали крайне редко, предпочитая слушать песни на родном языке с флешки или общаться без лишнего шума. В посёлке громкоговорители ГО МЧС отсутствовали, а до других объектов с системой оповещения было далеко. Минут через десять, когда воры только-только вскрыли сейф, все в посёлке уже были на ногах, в домах горел свет, многие перекрикивались с соседями. В особняке, где орудовали Кутарба и Сартания, окна были закрыты и шум с улицы почти не доносился.

Обнаружили неладное, когда выбирались из дома – до них донёсся лай собак и голоса людей. Первой мыслью воров была, конечно, – что их накрыли. Помешкав с минуту, они решили: одному идти к ограде и выглянуть на улицу. Пошёл Гелик. Через некоторое время он возвратился и сказал, что на улице никого нет. Воры, пару минут назад помышлявшие улепётывать налегке, взяли сумки с добычей и инструментом и побежали к забору. Вскоре они, переобувшись в болотные сапоги, двигались от кочки к кочке за пределами охраняемой зоны. Тогда и обратили внимание на отдалённый вой сирены, прерываемой на то время, когда голос диктора произносил слова, распознать которые, впрочем, было невозможно.