Игорь Азерин - WW III. Операция «Эпсилон»

Неприкаянный народ прильнул к окнам, а там… Грозные всполохи в небе: высотные подрывы заградительных ядерных устройств. Видно: как озарились облачные небеса, как нестерпимо яркие вспышки на дальности в несколько сотен километров осветили строения вокруг больницы, деревья и опавшую листву в сквере. Резко вспыхивала новая звезда, в одну секунду разгоралась до яркости полной луны, потом – быстро гасла. Вокруг того места, где остывало искусственное светило, расплывалось едва видимое мерцающее пятно тумана. Глухой рокот высотных взрывов тонул в вое сирен.

А минуты через три всё кончилось.

Ночное небо перестало быть видимым, лёгкие кучевые облака испарились. Примерно в шести километрах от больницы, на высоте две тысячи двести метров возник шар плазмы. Он был настолько жарким и столь наэлектризованным, что вокруг него молекулы атмосферного водяного пара распадались на составляющие их атомы водорода и кислорода, а молекулярный азот превращался в атомарный – между этими элементами шла цепь химических превращений с выделением энергии, вследствие чего за две-три секунды вокруг плазменного ядра образовалась шарообразная огненная масса диаметром почти в километр.

Но вот проходит пятая секунда взрыва – свечение плазменного шара быстро уменьшается, температура внутри него падает до нескольких тысяч градусов по шкале Цельсия, и воздух перестаёт гореть. Азот первым выходит из череды реакций, возвращаясь к своему обычному молекулярному состоянию; в небольшом количестве остаются в атмосфере аммиак, гидразин и оксиды, образовавшиеся в первые секунды взрыва под воздействием жара и давления – в окрестностях они ещё некоторое время будут обнаруживать себя специфическими запахами.

Даже спустя десяток секунд после катастрофического выделения энергии температура в эпицентре остаётся высокой. Но холодный воздух давит на огненный шар со всех сторон, конвекция толкает его вверх – к небу устремляется в росте колоссальный дымопылевой гриб! Если приглядеться, то можно заметить, что над ним образуется конусообразный зонтик – это шляпка радиоактивного гриба уплотняет высотную разрежённость, и атмосферная влага сгущается до состояния пара. А ниже шляпки обтекает ножку гриба паровая «юбка» – это уже конденсат с радиоактивной пылью.

Вот горение взрывных масс прекратилось… но теперь горит всё в ближайшей округе.

Люди, собравшиеся возле окон и глядевшие на салютообразное свечение заградительного огня, воспринимали это так, словно всё происходит во сне или на экране гигантского кинозала. Ощущение реальности давал лишь долетающий из-за больничной ограды шум: вой сирен, монотонный голос из громкоговорителей системы гражданского оповещения, автомобильные гудки, крики людей; какая-то суета и беготня на улицах. Но всё происходило вдалеке. А вот трёхсотпятидесятикилотонный термоядерный взрыв стал для больничных наблюдателей безоговорочно реальным с первой же миллисекунды зарождения.

Те, кто стоял у окон с противоположной к взрыву стороны здания, успели увидеть, как пейзаж засветился, словно ксеноновая фара автомобиля – будто люди и всё, что их окружает, весь мир, и был излучающей поверхностью этой фары… пространство светящихся силуэтов. Но те, кто оказался лицом к воздушному взрыву, увидели лишь белый свет без малейшего намёка на геометрические формы и расстояния. Когда инстинктивно они зажмурились и прикрылись руками, то ничего не изменилось – сетчатка глаз была поражена мощным световым ударом, и требовалось время чтобы возбуждение в зрительной зонах головного мозга спало.

Проходит секунда и люди чувствуют, как что-то мягкое касается их лица, шеи, рук. Это первая реакция на поток излучения и расширяющегося от разогрева воздуха. К исходу второй секунды они чувствуют жгучую боль там, куда попадают прямые лучи от вспышки. Люди пытаются спрятаться от яростного света. Все бросаются в сторону от окон; многие открывают глаза, чтобы видеть, куда двигаться, но вокруг всё то же белое пространство без ориентиров.

На исходе четвёртой секунды в окна бьёт воздушная ударная волна. Она приносит с собой подземный гул, яростный свист и давящий грохот. Окна старые, с деревянной рамой: они влетают в помещение почти полностью. По людям бьёт шрапнель из стекла и щепок. Мало кто успел отбежать от окон – кому-то было физически трудно двигаться быстро, другие – натыкались на стоявших позади. Теперь воздушный поток всех толкает вглубь помещения, на пол, на стены, друг на друга. Давление в помещении резко вырастает до такой степени, что у людей лопаются барабанные перепонки, вваливаются глаза, раздуваются лёгкие и желудки, останавливаются сердца. Ещё мгновение – трескаются и вылетают стёкла из окон с противоположной стороны здания. Давление падает.