Андрей Романов - Шахматы дьявола

Два десятка сарацин выстроились в две шеренги. Их кони от нетерпения стучали копытами. Видя, что рыцари не проявляют никакой активности, сарацины первыми двинулись вперед. Вытащенные из ножен кривые сабли сверкнули на солнце. С каждой секундой маленькая конная лавина набирала скорость. Словно потеряв терпение, один из рыцарей в последний момент покинул строй и устремился на врага. Двое других остались стоять на месте. Сарацины на своих разгоряченных конях приблизились к рыцарям на расстояние сабельного удара. Каждый всадник хотел поразить противника первым. Плотный строй сарацин заставил лошадей рыцарей начать пятиться. Затрещали перерубленные копья. Впрочем, редкий удар сабли достигал цели. Рыцари продолжали пятиться, пока не свалились в ров…

По лесной дороге ехал джип. В нем находилось два человека. За рулем сидел мужчина, а рядом с ним девушка.

— Почему мы не стали ждать результата сражения? — спросила Наташа.

— Я его прекрасно знаю. У молодых вампиров нет никаких шансов на победу, — ответил Калаун.

— Но ведь их в пять раз больше.

— Когда-то, войско рыцарей в тысячу сто человек разбило стотысячное войско египтян, — усмехнулся Калаун. — Самому старшему вампиру триста лет. Все они по сравнению с рыцарями еще дети. Никто из них не имеет такого военного опыта, как у тамплиеров. Поэтому они обречены.

— Зачем же вы их послали на явную смерть?

— Молодые вампиры начали выходить из-под контроля. Они заявили мне, что хотят выбрать себе нового лидера.

— Лидера?

— Совершенно верно. Они уже не считают меня своим господином! — возмутился Калаун. — Я дал согласие на выборы при условии, что они уничтожат рыцарей.

— Неужели они не почувствовали западни? — удивилась Наташа.

— Слишком долго молодежь наслаждалась легкими победами над смертными. Они потеряли чувство реальности.

— Может, стоило их образумить?

— Легче вырастить новое поколение. Этим же отморозкам место в аду.

— Как же вы собираетесь добраться до хрустальных черепов, находящихся у рыцарей? Сейчас у вас нет надежных помощников.

— У меня есть ты, — напомнил Калаун. — Или я ошибаюсь?

— Я до конца своих дней буду с вами, мой господин, — Наташа прижалась к плечу Калауна.

— Мне этого достаточно, — верховный жрец поцеловал свою подругу в макушку. — Надеюсь, что рыцари поймут серьезность ситуации и присоединят свои черепа к моим.

— А если не захотят этого делать?

— Не думаю, что они ради своих амбиций пожертвуют жизнями людей. В крайнем случае, я отдам им свои хрустальные черепа.

— Тогда вы проиграете партию, — нахмурилась Наташа.

— Вовсе нет, — улыбнулся Калаун. — Я никак не могу проиграть.

— Почему?

— Потому, что только я знаю, в чем состоит проигрыш, а в чем выигрыш.

Ринувшиеся в атаку сарацины не заметили, что к ним присоединились три рыцаря. Топот копыт, лязг оружия и воинственные выкрики, разносившиеся по всему полю, позволили сделать это скрытно. Три всадника неслись за сарацинами и рубили им головы. Два чучела, одетые в доспехи свалились в ров, окружавший замок. Сарацины так и не поняли обмана. Они подняли свои клинки вверх, огласив поле боя радостными криками. В следующее мгновение на их головы посыпались мощные удары тяжелых рыцарских мечей. Могучие фризы сталкивали сарацин, вместе с их конями в ров, там вампиров ждали длинные острые колья. Другие лишались голов прямо в седлах. Рыцари методично истребляли воинов верховного жреца. Все участники сражения понимали, что пощады не будет.

Бой с остатками войска сарацин длился недолго. Разрозненные, потерявшие присутствие духа воины жреца не смогли оказать достойного сопротивления. Сбежать с поля боя никому не удалось. Во рву еще стонали несколько вампиров, пронзенные кольями.

— Где этот студент? — проворчал Бертольд.

Рыцари стояли на краю рва и смотрели в сторону ворот. Они до сих пор были подняты. Вот в бойнице башни появилась голова и кончик стрелы арбалета.

— Что задумал этот юнец? — удивился Бертольд.

— Наверное, собирается отбивать атаку сарацин, — рассмеялся Гуго.

— Он, что не видит, что все закончилось?

— С его зрением это сделать затруднительно, — предположил Григорий.

В трех метрах над головами рыцарей пролетела первая стрела.

— Что будем делать? — озадаченно спросил Бертольд.

— Умрем, но не обидим невинное дитя, — скорбно произнес Гуго.

— Степан, если ты закончил упражняться в стрельбе, то будь любезен, опусти ворота, — крикнул Григорий, когда еще три стрелы пронеслись мимо рыцарей, и наступила пауза.