Олег Мизгулин - Морок

— Постой! — Воскликнул Вадим. — Если я правильно понимаю, на текущий момент каждый из пятёрки стоит перед выбором?! И каждого свой внутри монах?

— Как ты метко и феерично сказал! У каждого. Свой. Внутри. Монах. Любит человечество символику. Знаковость. А как тайны любит… Часовня. Молельня с алтарём. Незримые монахи-отшельники и путь-покаяние через свою плаху-колоду.

— Хватит потешаться! — Выпалил Вадим, сделав жест, похожий на отмахивание мух. — Я могу продолжить за тебя, если хочешь. Ведь ты же это я! Вот смотри… Предлагаемый хваленый мир — это сверх уровневое нечто. Что-то типа матрицы или вселенной, где нашей реальности отводится скромный закуток. Так?! И в этом здании… мироздании, надо думать, нас обещают провести по всем этажам, а если не по всем, то многим, да?!

Вадим не увидел насмешки в лице своего двойного дна, поскольку (о, чёрт) не был уверен, что всё сказанное им, сказано его устами. Уста-то его, а вот мысли… Его ли?

— Продолжай. — Покровительственно кивнуло его раздвоение.

— Это не смерть, но и не жизнь в том виде, в каком к ней привыкли мы. Это иная форма существования, где вместо пищи изобилует информация. Много информации. Знание в чистом своём виде, без кривоподачи и двоякости. Да?!

— Да. — Спокойно кивнул то ли дед, то ли Ваха, то ли он сам.

— Да? — Поразился вдруг сам Вадим. — Но откуда я это знаю. Брежу что ли?

Монах покачал головой.

— Ты знаешь это ровно оттуда, откуда и я. Своим чутким наитием ты выхватываешь слова из моего горла. Задолго до того как я скажу…

— Из твоего горла? — Усмехнулся Зорин. — А оно у тебя есть? Ты сам-то кто или что? Голограмма, наваждение…

— Не совсем так. — Монах изобразил обиженность. — И горло есть. И сам я, пока… Пока ты нуждаешься в видимости разговора, а не монолога. Последнее толкует в пользу сумасшествия. Разговор же, с видимым контрагентом, расставляет правильные акценты.

Монах откинул капюшон, и Вадим узрел самого себя, уже не седой бородой, а с той, что он был сам сутки назад. Губы бородатого Вадима еле уловимо усмехались.

Зорина такой вариант больше рассердил, чем успокоил.

— Так это всё время нудел мне в ухо и подталкивал меня к решению пойти на Серый Холм?! Спасибо, уважил, братишка! Если ты знал, что группа идёт в силок, какого лешего не предостерёг, а наоборот? Какой ты на хрен тогда хранитель?

Бородатый чуть наклонил голову.

— Я, Вадим, не хранитель. Я твоя сомневающаяся суть, которая позволяет тебе рассматривать ситуацию с разных полярных углов. Не спорю, мой голос бывает сильней, но решение, само решение… Выносит твоя объективная сущность. Любопытство и тяга к испытаниям — это по твоей половине, любитель фантастики. Как и стремление ниспровергнуть эту самую фантастику на корню. Так ведь?

— Но ты ж сам кричишь, что знаешь больше моего. Отчего бы не дунуть мне в ушко: «Не ходи!»

Двойник расхохотался, на глазах изменяя облик. Борода вытянулась, засеребрила сединой, волосы поползли от ушей, странными кольцами добрались до плеч и тоже стали седыми. На Зорина смотрел старообрядец.

— А ты уверен, что тебе не дули?! — Старообрядец глядел с лукавым прищуром. — Эх, Вадим, Вадим! Твои амбиции — отнюдь не моя прерогатива. Что входит порою в характер: упрямство, воля, норов — всё это минуя меня, тонкого эфирного собрата. Здесь кричи не кричи, а самонадеянность возьмёт своё. Ты реалист на девяносто процентов, таёжник с немалым опытом, спланировал безопасный отход из мест тебе родных по духу. И вот тебе оплеуха! Не считай себя умней стариков, что жили до тебя! А уж коли попался, принимай условия капитуляции и не пеняй на голоса, в которые ты до конца не веришь!

Словно ножом поддевали профессиональную гордость. Вадим хмуро буровил старика глазами.

— Хорошо. — Со вздохом молвил он. — Проиграл. Вижу. Можешь хотя бы объяснить, что здесь ТАКОЕ. Во что мы вляпались?!

— Могу! Серый Холм не внесён в реестр аномальных зон. Не зарегистрирован почётно уфологами как, например знаменитый Пояс Дьявола, огибающий кольцом сразу пять так называемых аномальных участков. Тем не менее, странностей здесь не меньше, а я бы сказал больше. Бермуды, Море Дьявола, Гибралтарский клин, Афганская аномалия, Гавайская аномалия занимают верхушку маститого рейтинга, а на деле по щенячьи уступают Серому Холму. Во всём. Нигде из вышеперечисленных точек не открыт створ в безвременье. Проходы тамошние имеют случайный характер, беспорядочно хаотичный и бесконтрольный. Там, где нет знания, поселяется страх и люди, теряющие вес, пульс и ориентацию в происходящем, не находят ничего лучшего как тупо сходить с ума. Мозг не выдерживает нагрузки необъяснимости, а страх… Ты же знаешь, как убивает страх. Здесь на Холме, проходы в Тонкое поле чрезвычайно часты. Как дырки в дуршлаге. Стена условна настолько, что к Вам норовят проскочить и наши сущности. Но они паразиты и кушают Ваши страхи, если Вы им предоставляете эту пищу. Я же, монах внутри тебя, предлагаю не сойти с ума. А напротив, взяться за ум. Изучить Тонкое поле. Войти в створ с проводником в моём лице. Это и знание. Это и выбор.