Галина Липатова - Удача близнецов [СИ]

Подкрепившись, Луиджина выдохнула и сказала:

– Еще раз большое спасибо, сеньор. Я со вчерашнего вечера не ела ничего, кроме земляники в лесу. Ох… Так, с чего бы начать… Ладно. Давайте по порядку. Видите ли, я тут уже неделю, и вроде бы пока что было всё хорошо… Прислали меня осмотреть здешнюю местность и снять топографические планы, оценку сделать, можно ли тут дорогу прокладывать и тоннель сквозь гору пробить. Герцог Контильяно и князь Галассы захотели такой совместный проект сделать, и если расчеты покажут, что это возможно, то Корона оплатит работу магов, тоннель-то здесь только магией пробить можно. Кстати, я вам скажу, по моим предварительным замерам и исследованиям – никаких препятствий такому строительству нет… Но я отвлеклась. В общем, я сюда не сама приехала, с помощником. Только он в первый же день ногу сломал, так что мне везде самой таскаться пришлось, и подолгу. Уходила рано утром, возвращалась поздно вечером, потому за сельской жизнью не следила. А вчера вечером возвращаюсь… и вижу – что-то странное происходит. Посреди села бегают дети и хрюкают, в пыли валяются. Думаю – ладно, дети в свинок играют, бывает. Знаете, дети ведь могут какой-нибудь глупой игрой увлечься. Но не успела я до квартиры добраться, как несколько сельских парней ко мне подбегают, за одежду хватают, с лошади стащить норовят, а сами – без штанов. Я еле отмахалась штативом от теодолита, и поскакала к дому, где мы квартировали. Помощник там заперся, но меня впустил. И сказал, что с утра еще всё было как обычно, а после обеда все словно с ума сошли. Дети свиньями себя вообразили, взрослые все любятся друг с другом без разбора… На помощника это безумие не подействовало, а вот на селян – подействовало, и на всех. Я на площади даже священника тамошнего в крайне непристойном действе увидала… В общем, я поняла, что это какое-то проклятие, или нехорошая магия, и решила, что надо оттуда удирать побыстрее и вызывать паладинов. Еле мне удалось незаметно для селян убраться. Поскакала в лес куда глаза глядят, ночь провела на какой-то поляне под открытым небом, почти не спала… боялась, что подуревшие селяне и туда доберутся. Но, хвала богам, никто не добрался. Утром горсть земляники насобирала, и поехала околицами к дороге… Вот и всё.

Андреа потер переносицу, вздохнул:

– Загадочное дело. Всё село – и под проклятием. И так быстро… Явно не без причины, вот только какой – вопрос.

– А разве важно – какой? Проклятие ли, чары ли – их так и так снять надо, – доев колбаску, Луиджина обтерла пальцы платком и надела перчатки. – Вы ведь знаете, что делать, а?

– Чтобы полностью снять проклятие или чары, надо знать, кто и как их наложил, и почему. Если просто сбить чары, то потом они всё равно вернутся, даже хуже может сделаться, – пояснил паладин. – Ну, что ж. Я и так в Арратино собирался по службе. Так что поеду. А вы езжайте по этой дороге, к вечеру будете в Кальесино, там не должно никакого проклятия быть, я только утром оттуда выехал.

– М-м-м… А может, я лучше с вами? – Луиджина посмотрела ему в глаза, и Андреа вздрогнул, так его этот взгляд зацепил. И он понял, что встретил наконец ту женщину, что нарушила его сердечный покой.

– Это опасно, сеньора Луиджина, – попытался он ее отговорить, уже понимая, что это бесполезно.

– Ну и что. В конце концов, там мой помощник, и он-то удрать никак не сможет, – твердо сказала Луиджина. – Вдруг и на него проклятие подействует… Вы не переживайте, я за себя постоять сумею, у меня пистоль есть, только всё-таки в поселян стрелять бы не хотелось, если они сами не понимают, что делают.

– Хорошо. Но вы тогда держитесь позади меня, – вздохнул Кавалли.

До села оставалось всего ничего, спуститься по некрутому склону в распадок между двумя пологими холмами. Солнце уже поднялось высоко, утренняя дымка улеглась, видимость была отличная, но разглядеть, что происходит в селе, всё равно бы не получилось – фруктовые сады опоясывали его, да и по улицам росло много деревьев. Единственное, что было необычным – так это то, что не шел дым из гончарен и не слышно было стука деревянных колес и ковшей в глиняных ямах на подъезде к селу. А когда Кавалли достал подзорную трубу и посмотрел туда, то оказалось, что там вообще никого нет. Черпалки, перемазанные белой глиной, застыли в неподвижности, пони, обычно крутившие их колеса, бродили без присмотра, щипая чахлую траву вокруг ям. На промывочных чанах на ручье тоже никого не было, как и на широкой площадке за ручьем, где сохла посуда и стояли печи.