Галина Липатова - Удача близнецов [СИ]

В прошлый раз Кавалли в этой глуши неплохо отработал по паладинской части: убил двух василисков, угнездившихся в пещерах неподалеку, изгнал тролля из глиняных ям, и приструнил компанию фейри-амбарников. Так что вполне вероятно, что и в этот раз тут тоже будет чем заняться. Андреа развлечения ради принялся гадать, с чем ему придется иметь дело, и отметил себе, что даже если не будет жалоб на василисков, виверн и троллей, то всё равно надо проверить все местечки, которые эти твари обычно облюбовывают.

До села оставалось с милю, когда дорога нырнула в овражек с невысокими обрывистыми стенками, после которого должна была повернуть, огибая скальный выступ. За скальным выступом уже виднелось и само село. Но Кавалли не успел завернуть за выступ. Послышался стук копыт, и в овражек выехал мышастый конь, на котором сидела молодая женщина, одетая в застегнутые под коленями бриджи, высокие сапожки, коричневый с черными и желтыми галунами кафтанчик и такую же треуголку. Из-под треуголки на плечи спускались две толстые белокурые косы, сзади связанные черной лентой. Увидав паладина, женщина воскликнула по-анконьянски:

– О! Хвала богам!!! Какое счастье!

Андреа за годы службы, конечно, привык к разной реакции людей на его появление – как недовольной, так и радостной (радостной бывало больше), но такого яркого восторга еще не встречал. Особенно в Анконе, где бытовала примета, что незваный паладин навстречу – к неудаче в делах.

Он коснулся кокарды на берете в паладинском салюте:

– День добрый, сеньора.

– Ох как я рада вас встретить, сеньор паладин, – вплеснула руками женщина. – Вы в Арратино едете?

– Само собой, вроде бы здесь больше некуда ехать этой дорогой, – улыбнулся Кавалли.

– Хвала богам!!! А я как раз вот еду вызывать паладина, – выдохнула она. – Ой, простите, сеньор, забыла представиться. Луиджина Бевиньяни, инженерка-изыскательница.

– Паладин Андреа Кавалли к вашим услугам, сеньора, – представился паладин, сообразив наконец, что женщина-то в форменном кафтане палаты землеустройства, да и к седлу лошади приторочены землемерные инструменты в чехлах. – Что случилось, почему вы так рады встрече со мной? Мне, конечно, приятно, но… обычно люди радуются появлению паладина потому, что им грозит какая-то беда.

– Ох, что верно – то верно, – вздохнула мэтресса Луиджина. – Слушайте, сеньор… Я устала немного. Весь день вчера по окрестностям бродила с инструментами, да потом ночь в лесу провела… И сегодня с раннего утра село объезжала по буеракам, чтоб только в него не соваться. Вы не возражаете, если мы немножко вон там, на поляне у скалы отдохнем, и я вам заодно расскажу, что стряслось?

Конечно, Андреа не возражал. Стреножил коня, расстелил на траве у скалы свою войлочную подстилку и дорожный плащ, предложил сеньоре устраиваться. Распаковал торбу с припасами, достал флягу с пивом, сверток кантучини, мешочек сушеного инжира и связку маленьких сыровяленых колбасок.

– Мне кажется, вы еще и голодны, сеньора. Вот, угощайтесь, – он разложил еду на салфетке и налил пива в походный стаканчик.

– Благодарю, сеньор Андреа.

Она стянула перчатки, отпила пива и вгрызлась в колбаску. Андреа рассматривал ее, и сам не забывая подкрепиться. Похоже, поесть в селе не получится, не просто так сеньора Луиджина оттуда сбежала, да еще встрече с паладином обрадовалась неимоверно.

Молодая женщина… или девушка? Андреа затруднялся определить ее возраст. С анконьянцами это вообще трудно, возраст определить – они славятся тем, что очень долго сохраняют молодость и выглядят намного моложе своих лет. А сеньора Луиджина была самой настоящей, самой типичной анконьянкой: высокая, худощавая, светлокожая, синеглазая и с золотистыми волосами. Хотя, надо сказать, не красавица по здешним представлениям: губы слишком полные, нос крупноват и скулы широкие. И грудь маленькая – под кафтаном почти ничего и не выделяется. А в Анконе женщина считалась красивой, если у нее были точеный маленький носик, желательно слегка вздернутый, небольшой рот и узкое лицо, а грудь такая, чтоб мужской ладонью каждую не закрыть. Андреа считал, что местные в вопросе женской красоты, грубо говоря, зажрались. В Плайясоль сеньора Луиджина пользовалась бы бешеным вниманием мужчин, потому что крупным носом там никого не удивить, а зато такие волосы и глаза – большая редкость… В Фарталье даже анекдоты ходили о чрезмерной любви плайясольцев обоего пола к светловолосым жителям других провинций. Паладин, попав в Анкону, почувствовал, что в анекдотах есть некоторая доля правды – по крайней мере он совершенно искренне любовался красотой местных женщин. Ему, с его обетами, только и оставалось, что любоваться…