Макс Фрай - Желтый

– Нормально, – ответила Эва. И, поколебавшись, добавила: – Только учтите, я обычно на нерабочие встречи опаздываю минут на десять-пятнадцать. Не нарочно. Оно как-то само.

– Та же беда! – обрадовался ее собеседник. – Всегда таким был; правда, я и на рабочие встречи тоже опаздывал. И на свидания. Даже в аэропорт прибегал за пару минут до конца регистрации, в самый последний момент. Ужас на самом деле, как вспомню, так вздрогну. Сам бы за такое убил. Вот и проверим, кто из нас лучше опаздывает. Только чур не будем задерживаться нарочно! Честно постараемся прийти вовремя и сравним результаты. Ужасно интересно, кто победит.

Конечно, он победил. Вернее Эва оказалась не в форме. Пришла, как миленькая, в четыре ноль пять. Ну ничего не поделаешь, сама виновата. Не уходить же теперь специально еще погулять.

Купила маленький черный кофе, вовремя вспомнив, что здесь надо брать гватемалу. И села на улице под навесом ждать свою галлюцинацию. Какими бы имена он себе ни придумывал, Эва привыкла называть его именно так.

Приготовилась ждать целую вечность, но он появился буквально через пару минут. И выглядел как-то обескураживающе прилично. В смысле не в пижамных штанах, а в самых обычных. И не в каких-нибудь умопомрачительных тапках, в нормальных ботинках. И в шикарном пальто. Увидел Эвино озадаченное лицо и рассмеялся:

– Вот спорим, вы мне вчера не поверили, а я и правда звонил вам спьяну. А похмелье у меня нынче именно так протекает: становлюсь на нормального человека похож.

– Вам идет, – невольно улыбнулась Эва. – Видимо надо больше пить.

– Ну я стараюсь. Делаю, что могу, – кивнул он. Отобрал у нее стакан с кофе, объявив: – Я мистическое явление, мне положено!

Впрочем, отпил совсем небольшой глоток. Достал портсигар из кармана, закурил. Сказал:

– На самом деле я трындец как волнуюсь.

– Почему? – опешила Эва.

– Скоро узнаете, почему. Ну или не узнаете. Этого я, собственно, и боюсь!

– Чего? Что я не узнаю, почему вы волнуетесь?

– Вот именно. Что вы не узнаете, потому что он не придет.

– Кто?!

– Сами увидите. Ну или не увидите. Штука в том, что я просто пока не знаю, насколько он обязательный. И считает ли нужным выполнять обещания. Еще не успел выяснить на собственном опыте. И общего знакомого не сообразил расспросить.

– Да вы, оказывается, мастер интриги, – укоризненно сказала Эва.

– Это да. Великий мастер путаных объяснений, которые окончательно сбивают всех с толку, – меланхолично согласился он, – и подмигнул Эве: – Говорю же, с похмелья делаюсь слишком похож на человека. А человек из меня – тот еще.

И вдруг не просто улыбнулся, а натурально просиял, как солнце из-за облаков выглянуло. Ну хоть какая-то замена настоящему, которое не показывалось уже много дней.

Эва проследила за его взглядом и увидела, что к ним приближается широкоплечий мужчина с сединой в волосах. С виду такой респектабельный и надежный, что Эва несколько секунд была совершенно уверена, что сейчас ее галлюцинация скажет: «Я решил позвать психиатра, который вылечит вас от меня», – и успела обидеться. На всякий случай, заранее. Чего тянуть.

Но потом незнакомец подошел ближе, и глупые мысли мгновенно вылетели из Эвиной головы. Умные, впрочем, тоже вылетели. Ничего в ее голове не осталось, только чистая радость, почему-то похожая на беззвучный колокольный звон.

Незнакомец сел рядом с ними на металлический стул, приветливо улыбнулся, но ничего говорить не стал. Оно и к лучшему, Эва совсем не была уверена, что способна сейчас понимать слова.

Так и сидели. В таких случаях обычно говорят «вечность», но даже без художественных преувеличений довольно долго. Примерно четверть часа. Наконец Эва опомнилась. И даже обрела что-то вроде дара речи. По крайней мере, сказала:

– Я Эва, – сама не зная, зачем.

С другой стороны, при знакомстве положено называть свое имя. А это, наверное, считается знакомством – когда человек пятнадцать минут сидит совсем рядом и смотрит на тебя так внимательно, как будто ты карта, например, окрестностей дельты реки Амазонки, которые ему предстоит покорять.

– Очень приятно, – улыбнулся седой незнакомец. И сочувственно добавил: – У вас, наверное, кофе уже остыл.

– Остыл, – подтвердила Эвина галлюцинация. – Но это легко исправить.

Выпил ее остывший кофе залпом, буквально одним глотком. Порылся в карманах пальто, просиял:

– Наконец-то тут снова завелась какая-то мелочь! С утра ни черта в этих дурацких карманах не было, кроме телефона и портсигара, которые я сам же туда положил. Но теперь жизнь налаживается. Прихожу, значит, в себя. Ну, самое время. Пойду еще кофе куплю. Тебе не надо, я помню. А нам обоим точно не повредит.