Виктория Полечева - Тюльпинс, Эйверин и госпожа Полночь [litres]

Полночь вновь шагнула к Тюльпу, и тот схватился за воротничок пижамной рубашки: пряный тяжелый запах перебил аромат цветов, в просторной комнате стало не хватать воздуха. Госпожа пытливо посмотрела на парня, а потом едва заметно кивнула, что-то для себя решив.

– Элнеби покажет тебе комнату, дорогой. О, и эти ужасные раны… Все пройдет, я дам особую мазь. Сегодня у меня есть дела, поэтому в Дом Господ мы отправимся уже завтра. Ступай. И помни о своем обещании.

Мистер Элнеби явился очень быстро, словно стоял за дверью и тщательно вслушивался в каждое слово. Тюльпинс, оказавшись в маленьком коридоре, вздохнул с облегчением и прижал ладони к горящим щекам. И как он раньше не замечал, что госпожа Полночь такая… такая странная и, пожалуй, пугающая?

К величайшему удивлению Тюльпинса, его повели в западную часть дома, там он прежде не бывал. Да и зачем господам бывать там, где ютятся слуги? Парень тоскливо осматривал куда более скромные интерьеры, пытаясь смириться с тем, что уже завтра он станет одним из тех, кого всю жизнь презирал.

Мистер Элнеби отвел Тюльпа в малую комнату для слуг, где для него уже приготовили ванну, свежий костюм, баночку с целительным кремом и даже ножницы, чтобы он мог остричь волосы, порядком отросшие за время скитаний. Искупавшись, Тюльпинс с радостью переоделся и привел себя в порядок, но выбросить свои лохмотья не дал: в карманах пижамы ютились сокровища: письмо, которое непременно должно найти адресата, сережка взбалмошной девицы, решившей скакать по горам, детский альбом для рисования да мятые двилинги.

Накормили Тюльпинса в кои-то веки прилично, он уже стал забывать, какое это удовольствие – есть то, что по-настоящему вкусно. Мистер Элнеби проводил парня к дальнему коридорчику и показал его комнату. У дверей Тюльпинс остановился и спросил:

– Мистер Элнеби, могу ли я выйти в город? Времени до ужина еще много, а мне необходимо повидать одного человека…

Помощник Полуночи вопросительно поднял тонкие, словно нарисованные брови и усмехнулся:

– Полагаю, милый Тюльпинс, вы до конца не осознаете своего положения. Сегодня вы не можете пойти в город, потому что Серый корпус непременно захочет вызвать вас на разговор, и кто знает, может, вас отправят в Третий раньше, чем зайдет солнце. А завтра, когда вы станете слугой госпожи Полуночи, вы не сможете выходить в город без ее на то разрешения.

Тюльпинс хмуро кивнул: придется как-то выкроить время для беседы с мистером Дьяре. В то, что каждый его шаг будет контролироваться, молодой господин не поверил. Ну не может же он, при его положении, пусть сейчас и весьма шатком, уподобляться обычному слуге.

Комната Тюльпа оказалась довольно просторной: кроме кровати, стеллажа для книг, большого комода и круглого стола, здесь еще поместилось небольшое пианино. Все-таки госпожа Полночь – удивительная женщина. Запомнила-таки, что Тюльпинс раньше упражнялся.

Тюльп взял книгу о приключениях юного моряка, которую читал в далеком детстве, и в одежде улегся на кровать. Он упорно пытался уверить себя, что гостит у Полуночи, что совсем скоро за ним приедет карета матушки, оттуда выйдет Кайли и заберет его домой. Домой… Зажатая в руке книга задрожала, и парень гневно ее откинул.

Он отвернулся лицом к стене и пролежал так до самой темноты, даже не подумав включить свет. Он не спал, не рыдал, не терзался. Просто лежал, уставившись на завитки цветов, нарисованных на обоях. Уже на рассвете, когда в комнате посерело, Тюльп вскинулся, услышав приглушенный крик. Он приподнял голову, прислушиваясь: уж не его ли воспаленное сознание породило эти звуки? Убедившись, что ему не померещилось, парень встал с кровати и подошел к маленькому окошку. Из него виднелась только часть улицы, парадная дверь скрывалась за поворотом. Но звуки явно доносились оттуда. Отчаянные вопли, глухие удары. Неужели кто-то посмел так яростно колотить в дверь самой Полуночи? У кого хватило храбрости кричать на рассвете у ее окон?

Все стихло, когда уже совсем рассвело. Тюльп так и стоял у окна в надежде увидеть ночного посетителя, но он… или, судя по высоте крика, она ушла по другой дороге.

Тюльпинс сел на кровать и устало потер лицо. Он мало удивился тому, что ссадины зажили, а с века сошел отек. Чего еще ожидать от могущественной Полуночи? Конечно же, она сможет вылечить любую хворь. Счастье, наверное, принадлежать такой женщине. Скоро за ним придут, и тогда он навсегда перестанет быть господином из Сорок Восьмого. Как же это все могло произойти с ним?.. Тюльпинс откинулся к стене и погрузился в тяжелую дрему.