Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5

Инспекторы сидели тихо, не перебивая и ловя каждое слово шефа. Понимали — неспроста тот столь длинную прелюдию завёл. Антон даже глаза полуприкрыл для лучшего запоминания.

— Шибко бились тогда милицейские над раскрытием. Перетягали на допросы пол округи, ночей не спали, честно старались, но никого не нашли, — боярин говорил с расстановкой, давая подчинённым прочувствовать события прошлого. — Долго следили за подозреваемым, по пятам ходили. По всему вытанцовывалось — не он это. Совпадение, не более.

Несдержанный в минуты волнения Швец вмешался:

— А может, раздвоение личности? Я читал про такое. Днём один человек, ночью — другой. Психическое заболевание.

Огорчённый прытью подчинённого Фрол Карпович посопел в усы, пошевелил пальцами, однако воспитывать не стал, терпеливо пояснив:

— Хворь душевная — первое, на что подумали. Напарывались сыскные за службу долгую и на таких... Его, дав роздыху немного, в военкомат вызвали, упросили их главного посодействовать. Оттуда в больничку направили. Чтоб официально, не заподозрил чего... Профессора осмотрели, признали нормальным. По соседям тоже погуляли, — предупреждая вопрос о том, что сумасшедшие часто крайне удачно маскируются под обычных людей и обычной медкомиссией их выявить сложно, обозначил начальник. — На работу заходили, школьных учителей тревожили. Неброский мужичонка. Рос, в армии служил, женился, развёлся, на детишек содержание платил. Почти как все... Пришлось отступиться. Другие беды в те дни навалились, другие горести.

Малолюбящий длинную болтовню рассказчик остановился перевести дух, всем своим видом давая понять, что готов к вопросам. Ранее порывавшийся вставить своё мнение Антон внезапно заткнулся и искоса посматривал на друга, предоставляя тому возможность перевести монолог в диалог. Побаивался призрак сгоряча брякнуть какую-нибудь глупость и получить за это по шее. Вступать в уже идущую беседу ему казалось более правильным, надёжным.

Высказался Сергей:

— Раз вы подняли тему, история не окончена... Заморожена?

— Хлёстко подметил, — Фрол Карпович одобрительно прищурился. — Заморожена.

— И имеет продолжение?

— Имеет.

— Бывший подозреваемый снова замаячил на горизонте?

— Хорошо, когда головой не только щи хлебаешь, — абстрактно похвалил шеф Иванова. — Пять дён назад парнишку нашли. Задушенным, двадцати четырёх лет. Жил сам, родители в отъезде пребывали. Вернулись — и нате вам, подарочек... Полиция сопли жевать не стала, поспешно принялась родню да друзей тормошить. Добрались и до смартфона. Убиенный суетлив был. Нраву беспокойного, но меру ведал, в отроческие приключения не ввязывался. Деньжонки у него тоже водились. Домой и из дома на такси ездил, а машину заказывал только через фирму с репутацией. Все передвижения записаны в компьютере. Вот тут бывший знакомец и всплыл. За день до убийства он покойного катал, о чём запись соответствующая есть. Фамилия у мужичка приметная: Мирнок, Егор Васильевич. Да... Один из тех, кто поисками девчушки тогда занимался, по сию пору служит. Ранее в уезде начинал, в малых чинах, ныне в город перебрался. Он и припомнил, да мне нашептал.

Сообразив, о чём идёт речь, инспектор кивнул. Департамент широко пользовался полицейскими базами данных и прочими возможностями, предоставляемыми карательными органами. А там и до личных контактов не далеко. Рабочая ситуация.

Сравнивая детали коротко описанных преступлений, Сергей не мог не обратить внимание на нестыковки:

— Там девушка, тут парень. Там убита ударом по голове, тут задушен. Навскидку, почерк разный. Опять же, таксист в день около двадцати заказов отрабатывает. Во все концы города гоняет. На него всё валить... Извините, Фрол Карпович, но притянуто... Этак всех бомбил можно в киллеры назначить. Или есть какая-то связь? — поспешил он поправиться, сильно сомневаясь в том, что шеф не думал о Его Величестве Случае и прочих житейских совпадениях.

— Никакой, — коротко обрезал боярин.

— У Мирнока алиби? — вступил в дискуссию Швец.

— Относительно. Днём на основной работе работал, при людях, никуда не отлучался. После — извозничал. По вечерам машину загонял во двор. На улице особо не крутился — холодно. Около пяти часов каждый день домой заезжает — подхарчеваться да курей кормить. Куры у него, — счёл нужным остановиться на данной детали рассказчик. — Немного, но ухода требуют. Ночью же спал.

Внутри Иванова всё напряглось. История двух убийств к Департаменту не имела никакого отношения, но они её сидят и слушают, здесь и сейчас. Неспроста.