Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5

Вконец упарившись и еле отвязавшись от счастливой нечисти; наслушавшись од, панегириков и прозрачных намёков на повтор, а лучше на регулярные процедуры, парень приободрился. Появилась некая основа в его сумбурных попытках наносить добро, плановый подход.

Очередная встреча со Стасом воспринималась как первый экзамен...

***

... Сверившись с рентгеновским снимком, Иванов нашёл показанный доктором позвонок, приложил к нему ладонь, закрыл глаза и попытался слиться с чужим организмом. Слабенькие, квёлые потоки жизни обнаружились сразу. Текли себе по сосудам и сосудикам, постепенно превращая «пациента» в рисунок из анатомического учебника. Кости, кожа, редкий волосяной покров растворились в сознании, уступая место какому-то непонятному ощущению собственноручно конструируемой 3D-модели.

Больное место с точностью до миллиметра установить не удалось — сказывалось отсутствие профильного образования. Но инспектор и не подумал впадать в уныние, настроившись работать по «площадям».

Пустил Силу, с удовлетворением наблюдая, как жизненные потоки понемногу напитываются, взбадриваются.

Усилил подачу. Энергия принялась растекаться, отображаясь туманом вокруг тонких линий.

Сбавил обороты, понимая, что расточительство пользы не принесёт.

Свободной рукой почесал в затылке. Весь организм накачивать бессмысленно. Неоднократно пробовал.

... Убрав ладонь со спины Стаса, Иванов создал на ней белый, с молочным отливом, сгусток. Полюбовался, втянул в себя.

А если...

Сотворить шарик Силы в немёртвом, точнее, ухитриться не давать ей растекаться, удалось, когда инспектор уже не мог стоять на ослабевших ногах и сидел на стуле, без стеснения попросив друга держать его за плечи. Это в себе легко и просто контролировать малейшее изменение, а в постороннем теле — более чем проблематично, особенно не имея опыта.

Эффекта он не увидел, но свято верил в то, что поступает правильно. Локализовал участок, подверг обработке. На мгновенное исцеление ведь никто не рассчитывал?..

Первичные результаты появились почти через полторы недели ежедневных сеансов — у больного начали шевелиться кончики пальцев на левой руке.

Поразились все. И Сергей с Антоном, и Маша, а Елизавета Владимировна впала в истерику и целовала их всех разом, захлёбываясь материнскими слезами. Заголосила о благодарности, о готовности переписать квартиру за исцеление и прочую белиберду, свойственную людям, неконтролирующим себя в минуты нервного перенапряжения.

Отпаивали корвалолом.

Швец, проявив практичность, составил график посещений немёртвого, чтобы напарник имел возможность восстанавливаться. Дважды в неделю, больше оказалось, по его наблюдениям, нельзя. Иванов от перегрузок и так похудел, осунулся, одежда болталась точно на вешалке.

— Юлька уволит за неисполнительность! — припечатал он под согласное молчание кицунэ.

Пришлось повиноваться...

***

... Фуд-корт торгового центра по послеобеденному пустовал. Разбежавшиеся по торговым залам продавцы и администраторы уже успели зарядиться крепким кофе со свежими круассанами, офисный планктон потребил бизнес-ланчи и рассосался по конторам. Желающие передохнуть от магазинных растрат посетители ещё не нахлынули. Будний день, все работают.

Исключение составляли лишь молодые девушки, убивающие время за девичьей трескотнёй и сосредоточенные студенты с ноутбуками, вовсю эксплуатирующие бесплатную Wi-Fi — сеть. Но таковых имелось немного.

Непосредственное начальство ждало инспекторов за дальним, у стены, столиком и пило воду из высокого стакана, с неодобрением посматривая на обтянутые брюками и колготками ноги юных прелестниц.

Кивком указав подчинённым присесть напротив, шеф отмахнулся от приветствия и традиционно перешёл к сути, минуя дежурные реплики вежливости:

— Запоминайте. Годочков с двенадцать назад милицейские расследовали убийство. В чаще, за городом, девчушку нашли, лапником закиданную. Грибы собирала. Говорили, любила она в одиночку меж деревьев побродить, маслята да белые повыискивать... Насильничания или иного какого глумления над телом не было. Сзади бедненькую прибили. В темечко. Чем-то тяжёлым, вроде обуха топорного. Деньги, аль иные какие вещички убивец брать побрезговал. Всё при ней осталось. Толечко телефон отключил, но без отпечатков, — Фрол Карпович устроился поудобнее, скрестил пальцы на животе, давая понять, что вводная затягивается. — Охотнику свезло... Бродил там с ружьишком, наткнулся. Доктор сказал, что самое больше два дня как мертва... Стали ловить. Перевернули деревни окрестные, на уши всех подняли. И заподозрили одного мужичка. Городского, походами балующегося. Он примерно в те же деньки в магазин захаживал неподалёку, а после на автобус садился, но уже верстах в тридцати. Расстарались сыскные, установили личность. Оказалось, обычный человек. Работает, живёт один, ни в чём плохом не замечен, у мира на виду. Шибко любит с палаткой бродяжничать, с удочкой, от людей подалее. Туризм называется... Подержали в камере, помурыжили, но не засадили. Битьём от него признания не добились, доказательств не нашли. Отпустили, хоть и в большом подозрении. Решили — на туристе свет клином не сошёлся. Кто угодно мог злодеяние совершить. На машине приехать или местные...