Варвара Мадоши - Жига с Крысиным Королем

Но все-таки статуя вымахала высоко — вровень с собором. Мустангу даже удалось выбить искры, ударив мечом по мостовой — не хотелось возиться с изменением соотношения кислорода и водорода. Сперва ему показалось, что ничего не выйдет, что привычные алхимические формулы не сработают или сработают не так. И когда первые алые лепестки вспыхнули на покрове гигантской статуи — она не изображала никого конкретного, ибо и Эдварду, и Мустангу было далеко до талантов семейства Армстронгов — Рою подумалось: это мне кажется.

Нет, не показалось: фигура занялась огнем очень скоро, начиная от пят и заканчивая увенчанной короной головой. Только теперь стало видно, что Эдвард зачем-то наградил статую гигантскими клыками.

— Да, Стальной, тебе давно не говорили, что пора бы приобрести художественный вкус? — крикнул Мустанг, вытирая со лба пот: мгновенно стало очень жарко, потому что они с Эдвардом так и не позаботились отойти подальше.

— А ты все такой же зануда, огненный! — зло расхохотался Эдвард.

«И впрямь, зануда, — весело подумал Рой. — Какое мне сейчас дело до его вкуса?»

Сейчас ему и в самом деле было все равно: его наполняло безграничное ликование. Огонь, лучший товарищ, самая искусная партнерша, самая верная возлюбленная, танцевал от него в двух шагах. Глаза Эдварда сияли, грязной рукой — живой рукой — он смахнул со лба прилипшую прядь. Почти как тогда, когда пылали цистерны — восемьсот лет назад. Ну да, все начинается и заканчивается в огне.

— Пошли, мне еще надо сделать Алу заземление, — крикнул Эдвард. — Он сейчас скинет провода…

Когда они подбежали к подножию собора, Мустанг, честно говоря, не ожидал там увидеть никаких проводов. Но они таки оказались на месте: два кабеля свисали из небольшого круглого окошка под крышей. Когда бывший полковник запрокинул голову, он почти сумел различить высунувшийся из окна по пояс силуэт лорда Рэмси.

— Где колокол, Ал?! — заорал Эдвард изо всех сил, перекрикивая треск пламени. — Быстрее давай, щас все прогорит!

— Я теперь живой человек, — гаркнул в ответ лорд Рэмси. — Колокол внутри, на подставке, усилитель я соорудил. Давай напряжение.

— Угу, — Эдвард послушно хлопнул в ладоши и коснулся земли под двумя свисающими вниз линиями. Их тут же поймало и обступило нечто вроде коробки, выросшей из почвы.

— Эй! — обеспокоенно рявкнул Мустанг. — А заряд не пойдет?

— Не боись, это ж диэлектрик, — беспечно бросил Эдвард, укладывая руки сверху на коробку. — А теперь пускаем внутрь «холостую» реакцию, и дело в шляпе, заряд есть…

Мустанг не слишком хорошо разбирался в технике, и даже принцип электричества представлял себе весьма смутно. Однако что бы там ни было, оно сработало: в воздухе явственно затрещало, запахло озоном, а с башни заговорил голос Ала, усиленный и искаженный до неузнаваемости чем-то… чем?

«Большой колокол, ну конечно же, — обреченно подумал Мустанг. — Сумасшедшие идеи Элриков, я должен был помнить…»

Мысль о сумасшедших идеях вызвала у него внезапный прилив радости.

— Жители Аместрис! — заговорил голос, чей тембр с трудом можно было разобрать. — Покайтесь, ибо грядет день гнева!

«Ну все…» — подумал Мустанг.

— …Придайте анафеме архиепископа Брэдли: он предал вас, он обратился к запретному искусству! Его войска уже у стен дворца, и если они возьмут дворец — тьма сойдет на Аместрис, а души ваши пожрет дьявол!

Мустанг почти мог видеть, как распахиваются и снова тревожно захлопываются ставни в соседних кварталов, как люди бегают в суете, как хватают пожитки, как мечутся, не зная, выбегать ли на улицу, прятаться ли в подвалах, в надежде, что судный день минует их… Он интуитивно чувствовал: здесь не так, как в Аместрис прежних лет. Здешний Мустанг этого не знал, но Мустанг прежний хорошо понимал, что значит — управлять общественным мнением. В прежней, цивилизованной Аместрис нужно было захватить радио и вещать на всю страну. В этой, средневековой, достаточно было впечатлить несколько кварталов в центре города — легенды и слухи соткутся мгновенно и будут циркулировать еще пару сотен лет.

— …они пришли в дома самых верных слуг господень! Убивают детей, женщин — они могут быть на вашем пороге! Ибо архиепископ продался тьме!

«Ну да, валите все на бедного Брэдли, — подумал Мустанг с внезапным неприятным чувством. — А ведь он был моим союзником. А ведь я обещал ему помощь. И все, что он сделал — это послал моих людей мне на помощь. Правда, загнал в ловушку, сомнений нет, но все-таки…»