Коллектив авторов - Старые долги

Образы исчезли так же быстро, как появились, и, возможно, все это было лишь воображением… или же молодой человек в пламени был другим джедаем, умершим годы назад и ожидавшим старого Бена за гранью жизни и смерти.

Люк никогда не видел даже голографий своих погибших родителей и, еще будучи мальчиком, пару раз ловил себя на мысли о том, что они могли бы пройти в двух шагах, а он бы их не узнал. Если бы они вдруг были живы.

Если бы.

— Ты слишком мрачен для победителя.

Погрузившись в свои мысли, Скайуокер сам не заметил, как отошел достаточно далеко от праздничных костров, приблизившись к тому месту, где расположились пленные имперцы. С ним заговорил один из них, в белой броне штурмовика, лежавший поодаль от остальных, в основном — крепко спавших. День выдался трудным для всех. Странно, но в голосе человека, еще утром целившегося в Люка и его друзей из бластера, сейчас не слышалось ненависти. Это заставило Люка внимательно посмотреть на смуглое молодое лицо с выдающимися скулами и отметить раннюю седину на висках. Этот штурмовик был почти его возраста, ну, может быть, на пару лет старше. Вечность назад, до того, как Империя показала ему свое уродливое лицо, расправившись с беззащитными дядей и тетей, Люк тоже хотел быть таким же. Предел подростковых мечтаний: высокий мужчина в военной форме, с волевым подбородком и непременным успехом у девушек. Люк даже тайком репетировал в ванной подходящее выражение лица, глядясь в зеркало. С тех пор столько воды утекло…

— Сегодня я потерял отца.

Люк сам не знал, почему он это сказал сейчас и именно этому человеку. Но штурмовик кивнул головой.

— Соболезную. Моего старика не стало, когда мне исполнилось двадцать.

— Он погиб? — переспросил Скайуокер, на минуту представив, каково это: вот так панибратски называть отца «стариком».

— Нет, просто умер. От возраста и болезней.

Похоже, это было совсем не метафорой.

— Он был одним из клонов, созданных для войны. Они старели в два раза быстрее, чем все обычные люди. И, когда его уволили из армии, я несколько лет наблюдал за тем, как он угасал — день за днем, месяц за месяцем. А когда папа умер, я записался в имперскую армию. Ради него.

— Почему?

Люк очень удивился: он не ожидал подобного поворота беседы.

— Республика создала его ради войны, сделала из моего отца расходный товар с инвентарным номером и подарила джедаям. А вот в Империи он всегда пользовался уважением, даже после отставки.

— А чем были плохи джедаи? — спросил уязвленный Люк. То, что сейчас произнес штурмовик, плохо сочеталось с его убеждениями.

— Отец много рассказывал мне про этих высокомерных ублюдков, — в голосе у штурмовика сейчас явно послышалась неприязнь. — Они во всем полагались на свою Силу и слишком привыкли к тому, что те, кто работает с ними, владеют теми же навыками. А потому смертность их подчиненных из клонов просто зашкаливала.

Скайуокер открыл рот — и закрыл. Экспрессивная перепалка с пленным имперцем навряд ли украсила бы образ героя Восстания, а ему не хотелось краснеть как мальчишке под взглядом Леи и Мон Мотмы. К тому же, возможно, в словах этого юноши все-таки было что-то… о чем он подумает завтра.

Годы спустя мастер-джедай Люк Скайуокер вспомнил этот ночной разговор на Эндоре. В тот день один из его учеников сделал решительный шаг на Темную сторону Силы…

У выхода из коридора Екатерина остановилась. Поправила растрепавшиеся волосы, проверила, не осталось ли на платье следов. Впрочем, на черном кровь не заметна. Усмехнувшись этой книжной фразе, Екатерина сжала левой рукой пистолет.

Маленький дамский пистолет, который она в последние месяцы снова стала носить в рукаве. Она предпочитала широкие рукава, которые закрывают кисть до самых пальцев. Её модистка не спорила с принцессой и не возражала против устаревшего фасона. В такой рукав можно спрятать пистолет — вот и весь секрет приверженности принцессы Екатерины к старомодному силуэту.

Головорезы императора Юрия не ожидали, что принцесса умеет стрелять. Что у неё будет оружие. И забыли, что она левша. Поэтому сейчас в её приемной остывали их трупы, а не её. Навык стрельбы никуда не девается, хотя она сама удивилась собственному хладнокровию и меткости. Три из трех.

Резинка надёжно удерживала пистолет на месте, достать было легко. Шесть пуль в обойме, одна в стволе, и не забывать считать.