Винсент Килпастор - Беглый

Зная, о регулярных визитах Рано к дарханскому доктору, я даже не потрудился накинуть прорезиненный макинтош.

Проведя генитальную репетицию и набив карманы макинтошами, виагрой и кубинскими сигарами, мы с Джейком загрузили дам в белый Дамас и окунулись в начавший уже разворачиваться контрактно-строительный разврат.

Кроме каршинских подчиненных у меня теперь есть еще агент по координации — красивая корейская девушка Алёна Огай. Она лоббирует в ташкентском офисе Майнарда каршинские интересы. После контракта на бетон для Хера Чейни — каршинские интересы везде юбер аллес. Если кто-то из ташкентских недопонимает важности момента, Алёна получает от меня письмо и не стучась входит к Дону в келью.

Когда я принимал её на работу, Огай коварно мной овладела.

Я вез Алёну в Карши. Показать сердце Майнарда. Нежно покупал по дороге лепешки, идиотские платки. Даже квартиру снял. Потом суетливо дыша и потея долго открывал электронный почтовый ящик на принстонском серваке — научил ван Эппс. Нырял к Алёне в глаза раскосые и томно вздыхал. Пока она жестко, как борцы сумо не швырнула меня на арендованный вместе с квартирой диван. Оседлав меня, корейская амазонка поправила чёлку и раскрыла губы.

Обалдевший от подарка судьбы пришедшего вместе с должностью я отдался ей весь — до последней капли.

В кармане джинсов с упрёком вздохнул забытый резиновый макинтош.

Нам оставалось найти местную строительную компанию, как высокопарно выразился шкипер, когда мы обмывали начало эпохи великого процветания в Имеджине. За неоценимый вклад в развитие бизнеса в рыцари Майнарда был принят и Джейк.

Я Менеджер. Несмотря на всю ответственность момента Дон так и не решился переехать в Карши. Даже моё возражение: «Но это же сам вице-президент США» вызвало у шкипера печальную улыбку — «Я не голосовал за республиканцев».

Карши между тем становились центром чего-то великого.

По плану Ленары из ресторана господа и дамы должны были проследовать в ночной клуб Вигвам. Для окончательной полировки и шлифовочного дансинга. В Ташкенте ходил упорный слух, что Вигвам принадлежит августейшей дочери великого Юртбаши. Дочь сохибкирана живага была одним из самых даровитых бизнесменов в со времён Амура Тимура. Зря говорят, что природа отдыхает на детях великих. В джамахирии законы природы подчинены воле юртбаши.

Ленара верила в полишинелеву тайну Вигвама и избрала его по соображениям безопасности. Можно сказать объект государственно значения. Нужно было минимизировать возможность встречи наших драгоценных визитёров с мрачным ташкентским лё быдлё.

Когда пентагоновских ястребов уже пресытила живая музыка и разноцветное изобилие узбекского застолья, у входа в уютный кабачок уже стоял под парами микроавтобус. На борту было грубо намалёвано: «На вигвам!»

— По машинам! — подвыпивший Шпиги перешёл на петушинный фальцет.

Американские милитаристы довольно организованно расселись в нанятый майнардом автобус. Заминка возникла только в салоне. Большинство господ старались плюхнуться на сиденье и прижаться бортом к маленькой негритянке Наташе — несмотря на настоящий девичий цветник, в который превратили салон ночные бабочки и резервистки вертепа Веры Петровны.

Я тихонько буркнул в диктофон: «Надо бы собрать и посадить на контракт всех экзотических девушек-негров, которых удастся найти на просторах джамахирии. Бойкий товар»

Быть начальником строительства в стране где коррупция это один из основных способов ведения бизнеса это почётная привилегия. Американцы ненавидят коррупцию только у себя дома. Английское слово «корапт» — звучит не так как у нас звучит «коррумпированный». Коррумпированный это «крутой» Например: изящно коррумпированный перламутром, последняя модель. Или — глава администрации был неоднократно коррумпирован самим папой римским. А корапт — это гнилой и тухлый. Поэтому у нас быть коррумпированным это почётная привилегия, а них уже нет.

Я думаю, американцы тоже доводили коррупцию до полного разгула когда-то, но сумели стреножить и сейчас плотно удерживают. Это вдохновляет. Значит и мы когда-то устанем от её сомнительного удобства и загоним матушку в кувшин, а кувшин выбросим в воды седого Анхора. Ну как вам трескучесть фразы? Готовлюсь на выборы от крупной партии зелёных.

Нет ничего прибыльнее, чем авральная стройка бывшем СССР. Даёшь мать ее растак. Построили Байкало Амурскую магистраль и забыли ее в тайге. Олененей сколько тогда полегло не счесть. А кто их считает — олененей? А кто их считает бетономешалки? Одна мне стоит с доставкой на базу, скажем, сто долларов. Кто будет проверять, если я напишу сто десять? Кто может проверить двадцать бетономешалок у меня влилось сегодня в проект или тридцать? А может все тридцать пять? Ведь историю делаем, проект века! Ждём самого Дика Чейни.