Михаил Савеличев - Лабиринт для Минотавра [litres]

Кончать самоубийством Минотавр не собирался, а потому оставил в потаенном уголке сознания крохотную заводь надежды, что Нить действительно знает, как пройти в нужное место, не распавшись на атомы. И данный уголок сознания активировался, когда Нить подошла к скале, еще раз оглянулась на Минотавра, мол, смотри как надо, задрала ногу, упершись тяжелым ботинком в скалу, и сделала шаг, тут же встав горизонтально отвесной поверхности.

– Бездна тебя поглоти! – только и вырвалось у Минотавра, увидевшего столь чудовищный градиент тяготения. Он вновь взвалил цилиндр на плечо и повторил все так, как продемонстрировала Нить, не испытав ни тошноты, ни головокружения. Даже атомная мина покоилась в его объятиях как влитая.

Страна чудес только начала изливать на них свои чудеса. Они погрузились туда с того мгновения, когда у них нашелся к ней ключ в десяток килотонн. Искаженный вектор гравитации оказался лишь легким питьем перед основными блюдами.

Минотавр никогда не видел столько гипостазисов сразу. Они стояли повсюду, похожие на нелепые статуи, двигаясь, вращаясь, изгибаясь, издавая столь ужасающую какофонию, что непонятно, почему безумие звуков они не услышали. Пропорции искажались еще более чудовищным образом, чем в Тахмасибе. При этом вовсе не требовалось приближаться к кому-то из гипостазисов – они беспричинно увеличивались до колоссальных размеров, ухитряясь не задевать соседей, будто вместе с ними увеличивался тот лоскут поверхности, на котором они стояли.

Но хуже оказались Красные кольца, в изобилии тут водившиеся. Они скользили между гипостазисами, гораздо более яркие, чем уничтожавшие фабрики. Их размеры также варьировались – некоторые поместились бы у Минотавра на ладони, другие, встав вертикально, возвышались до багровых туч, их обтекали огненные арки, тем самым подтверждая, что изменение размеров – не кажимость, а физический факт.

А там, где есть Красные кольца, не обойтись без Огневиков. Поначалу Минотавр не видел ни одного, но когда решил, что они здесь не водятся, из промежутка между гипостазисами надулся великолепный экземпляр – оболочка сверкает, сквозь нее просвечивают многогранники, а пальцы-отростки перебирают по поверхности, толкая огромное тело в сторону пришельцев.

От одного их вида Минотавра пропитал холод. Он крепче обхватил цилиндр атомной мины, опасаясь не удержать и взорвать боезаряд тут же, не дожидаясь прибытия в назначенное место. Нить, заметив его состояние, сказала:

– Не бойся, они добрые…

В подтверждение слов примарки чудовищный Огневик осторожно подобрался к ней, и когда пылающая оболочка вот-вот должна была поглотить отпрыска, Огневик замер и протянул Нити одну из опорных ложноножек. Скрытые под сверкающей оболочкой многогранники вспыхнули ярче, полупрозрачное тело пульсировало, а Нить засмеялась, схватила Огневика за протянутую ложноножку, и тот, внезапно оттолкнувшись от поверхности остальными конечностями, медленно воспарил. Ложноножка натянулась, и Минотавр увидел, как Нить тоже оторвалась от поверхности, задрыгала ногами, помахала ему свободной рукой. Он только пасть разинул. То ли мину кидать и стаскивать примарку обратно, то ли… Но додумать не успел – Огневик мягко опустился.

– Они так играют, – сказала Нить, отпустила пылающий шар. – Они очень любопытные, везде им нужно сунуть свой нос.

– Фабрики они тоже из любопытства разрушают, – проворчал Минотавр, недобро наблюдая, как отпущенный Огневик плывет дальше своею дорогой. Если тут их гнездовье, то шарахнуть по нему атомной миной – не такая уж пустая затея.

– Тебе надо обязательно попробовать. – Нить схватила еще одного Огневика и запустила его в Минотавра, да так ловко, что он, отягощенный ношей, не смог уклониться.

– Что ты… – взревел было Минотавр, но вдруг обнаружил, что вокруг ничего нет – он висел в пустоте, и в ней мерцало крошечное светило. Мерцание стало ярче, светило увеличивалось в размерах, и Минотавр различил тончайшие нити, казалось, некто сплел вокруг источника света тончайшую паутину. А то, что это светило, Минотавр знал, знал совершенно точно, как и то, что сотканная вокруг паутина – колоссальное астроинженерное сооружение, созданное для превращения источника света в сверхновую. Те, кто так изменял собственное светило, шагнули неимоверно дальше в своем развитии и в освоении сил, управляющих мирозданием. Пожалуй, Минотавр мог их понять, как и они могли понять Минотавра в той фазе его развития, когда он являлся демиургом проекта терраформовки и пытался вылепить из огненной глины Венеры пригодный для жизни планетоид. Но сейчас он знал точно – превращение своего источника света в сверхновую являлось заключительным актом величайшей драмы развития цивилизации. Для нее наступал закономерный этап в мгновенной и грандиозной вспышке передать свое величайшее сокровище дальше по эстафете времени и пространства. Так, как их далекие предки получили часть этого дара от иной смерть-цивилизации…