Дмитрий Тагунов - На пороге [Сборник]

— Люди — проявление несовершенства системы. Я намереваюсь исправить это несовершенство.

— Убив всех людей?

— Сократив их численность, — поправил Главный. — Тридцать лет назад на Земле жило шестьдесят миллиардов человек. Планета не рассчитана на такую потребительскую перегрузку. Человечество слишком голодное. Слишком безжалостное. Люди склонны обвинять дарков в уничтожении экосистемы и разрушении биосферы планеты, однако в действительности демиурги лишь приблизили неизбежное — то, что сделали бы с Землёй люди через какое-то время.

— Очень милая точка зрения, — проворчал Ложкин. — А лайты здесь при чём?

— А лайты, — усмехнулся Голос, — потребители потребителей. Они паразитируют на людях и тем живут. Система примитивная, но по-своему перспективная, учитывая рост численности людей и технологический прогресс человечества.

— Хорошо, — сказал Ложкин. — Допустим. А я тут причём?

— Чтобы исполнить своё предназначение. Твои озарения — главнейшее твоё качество. Ты — создатель оружия. Ты построишь для меня «Эхо» и тем самым спасёшь человечество от гибели. Лайты будут уничтожены, и я начну перестраивать Землю под реалии окружающей системы. Дисбаланс исчезнет. Исчезнут и дарки. Останутся только люди и я.

— Очень интересно. А не станешь ли ты паразитировать на людях?

— Я не исключаю такой возможности, хотя надолго оставаться на этой планете я не собираюсь. Меня ждут другие миры. — Главный заговорил быстрее и решительнее: — Теперь ты знаешь всё. Я хочу, чтобы ты сам принял решение. Это избавит меня от необходимости давить на тебя, а тебя избавит от пыток и боли, неизбежных в случае твоего отказа. Я не намерен отступать. Твоё слово?

— Неприемлемо. Неприемлемо, — забормотал учёный. — Дарки убили мою семью.

— Это правда. Но если бы они этого не сделали, ты бы не стал учёным. Ты не был бы известен миру. Ты не смог бы разобраться в устройстве оружия лайтов. Дарки всего лишь изменили твою судьбу, и теперь ты способен влиять на будущее всего мира. Если не ты, то на твоём месте мог оказаться другой. Это не важно. Или ты думаешь, что лайты никогда не вмешиваются в жизнь людей и не меняют их судьбу? Это наивно.

— Тут ты прав. А что насчёт реприкантов?..

— Преопределенная лёгкость преопределённых людей. На человечество должно влиять само человечество. Я понимаю, что ты думаешь сейчас о своём потерянном друге. Много раз ты пытался представить себя на его месте, представить свой труп, лежащий в отходах. Понять, что чувствует человек, осознавший, что он ненастоящий, что он лишь грубая копия, а реальность рассыплется через несколько дней. Да, я признаю, что созданные мною «отражения» были несовершенны, и что для своих целей мне пришлось при замене уничтожить нескольких человек. Однако знай, что технологию «Зеркала» я позаимствовал у лайтов и что они первыми применили её.

— Звучит как слабое оправдание. — Ложкин начинал злиться. — Всякий свой грех ты переводишь на лайтов, утверждая, что и им он не чужд. Однако это не оправдывает твоих действий!

— Оправдывает в достижении конечной цели, — резонно возразил Главный. — И ты, как никто другой, знаешь это.

— Но неужели такой могущественный хрен-знает-кто, как ты, не способен был разобраться в технологиях, в которых разобрался я? Попахивает ограниченностью.

— Непреклонность вещественности сковывает дух мгновенного естества. Я не всесилен, это ты должен был понять. Но мои возможности выше твоего понимания.

— Докажи! — нагло потребовал Ложкин, и почувствовал, как меняется мир.

— Чего не сделаешь ради науки! — усмехнулся Бессмертный. — Небохранитель бы не ответил на твою просьбу…

— Ценю твою доброту.

Тьма постепенно «гасла», растворяясь, становясь прозрачной и открывая окружающее пространство. Вокруг, к удивлению учёного, никого не оказалось. Ни таинственных существ, ни людей, ни дарков — никого. Серое пустое пространство до самого горизонта. От холодного пола исходила лёгкая дымка. Вместо неба серое ничто. Далёкий неведомый огонёк погас, и Ложкин ощутил лёгкую досаду: он так и не узнал, что же там было.

— Ты готов? — предупреждающе спросил Главный. Ложкин не успел ответить: у него перехватило дыхание. В один миг он оказался в космосе, окружённый замкнувшимся пространством, а прямо перед ним пылала гигантская красная звезда. Её зловещий свет заставлял думать об аде. Размытая багровая поверхность, испещрённая гранулами, казалась рыхлой от давившей изнутри силы. — Это — гранатовая звезда Гершеля. Диаметр в пять раз больше расстояния Земли от Солнца.