Дмитрий Тагунов - На пороге [Сборник]

— А? — не понял Ложкин, и вдруг почувствовал, что падает. Пол под ногами исчез, и учёный с криком провалился в бездонную тьму. Это было страшно: знать, что сейчас произойдёт, и оказаться к этому совершенно неготовым. Он упал на какую-то поверхность и завалился на бок.

— Ты веришь в то, что человек, испытав настоящую боль, проявляет свои настоящие качества? — Голос издевался над ним, предрекая жестокую расправу. — Я не уверен, но давай испытаем тебя. Сейчас ты познаешь боль.

Вселенная вспыхнула в огне разрушения. Каждая клеточка тела кричала о боли. Боль была нестерпимой. Болевой шок не уберёг Ложкина от чудовищного всплеска сенсорных сигналов. Сознание отказывалось отключаться. Фёдор орал, но не слышал своего голоса; в язык словно вонзились сотни иголок, и нельзя было дотронуться до нёба. Зубы костенели от зудящих импульсов. Зрачки расширились, и стало казаться, что глаза вот-вот лопнут. Из-под ногтей пошла кровь. Кожа по всему телу покраснела. Дыхание прервалось.

— Достаточно, — решил Главный. Боль схлынула, и Ложкин удивлённо уставился на свои руки. Обычный цвет кожи, никакой крови. Как и не было ничего. Голос сказал: — Вижу, тебе интересно. Любознательность — хорошее качество для учёного. Думаю, ты не откажешься познать нечто новое. Ощути истинный ужас.

Пространство накатилось, тьма проникла под черепную коробку. Тело учёного судорожно дёрнулось. Бежать! — вырвалась бессознательная мысль. Чудовищный невообразимый разум издевался над человеком, и от этого разума невозможно было спрятаться. Ложкин взмок от волнения, он лихорадочно пытался восстановить способность мыслить, но не мог. Он вскочил и бросился в произвольно выбранную сторону. И почти тут же столкнулся с чем-то невидимым и склизким. Фёдор закричал и отпрянул, не в силах вздохнуть. Воздух отказывался проникать в лёгкие. Чьи-то невидимые сильные руки оттолкнули учёного, и он полетел на пол, больно ударившись спиной. Показалось, что кто-то навис над ним. Кто-то собирался устроить над ним расправу.

И внезапно всё схлынуло, мысли вернулись на свои места, и Ложкин с изумлением перевёл дыхание.

— Понравилось? — невинно спросил Главный. — Вижу, что да. Но за любое удовольствие, как известно, надо платить. Каждая тварь знает это. И сейчас, человек, ты узнаешь цену собственной жизни. Сейчас ты умрёшь.

Бессмертный выбрал изысканный способ пытки, Ложкин удивился открывшейся ему истине. Учёный совершенно точно знал, что произойдёт с ним в следующую секунду, но абсолютно ничегошеньки не мог с этим поделать! Маленький и ничтожный перед лицом космической силы, он пытался подготовиться к собственной участи, но за отпущенные мгновения сделать это невозможно. Только страх всё нарастал и нарастал, сжимая сердце, а Ложкин ждал удара. Ждал, но удар всё равно оказался неожиданным.

Сердце учёного остановилась. Кровь ещё неслась по инерции, пытаясь продавить закрывшийся сердечный клапан, но тщетно. Ложкин ощутил колющую боль. Грудь сдавил спазм, тело онемело. Фёдор выдохнул… и не смог вздохнуть. Он лишь бессильно захрипел, осознавая в приступе паники, что вот-вот оборвётся его жизнь. Можно, думал он, подготовить себя к смерти, но желание жить неизбежно вернётся в процессе «умирания». Жить! Всё что угодно, лишь бы жить! Ослепнуть, оглохнуть, потерять руки и ноги! Обгореть до костей! Только бы жить. Только бы не умирать. Цепляться за воздух, за солнце, за привычный мир! За надежду вернуться к привычному миру! Цепляться за жизнь! Тело холодело, сознание гасло, с безнадёжным отчаяньем понимая, что больше никогда уже не сделать шага, никогда не глотнуть воздуха, никогда не высказать и не превратить в действие собственную мысль. Страшное слово «никогда».

Что-то неосязаемое коснулось застывшего сердца и слегка подтолкнуло его, снова заставляя работать. Паралич отпустил. Задрожали руки. Ложкин медленно втянул в себя воздух.

— Теперь ты знаешь. — Голос говорил бесстрастно. — Даже если ты говоришь о собственной смерти, ты всё равно к ней не готов. Потерять жизнь мгновенно — легко. Но вот так, знать, что умираешь, и осознавать, что уже не сможешь вернуть потерянного — такое выдержит не каждый. Ты — не выдержишь, — ударил очевидностью по гордыне учёного Главный. — Ты обычный человек, ничем не выделяющийся среди других. Иногда тебе сопутствовала удача, но удача — не результат собственных достижений, а всего лишь случайное стечение обстоятельств.

— Брехня, — злобно выдавил из себя Ложкин, перевернулся на живот и медленно пополз к далёкому-далёкому огоньку.