Дмитрий Тагунов: На пороге [Сборник]

© Дмитрий Тагунов, 2018

ISBN 978-5-4490-9225-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

У всего есть начало. Жизнь начинается с рождения, день начинается с рассвета, а утро — с пробуждения. И не важно, что на часах уже почти вечер: раз проснулся, значит всё равно утро!

К тому же пробуждению способствовал настойчивый и неприятный голос.

— Уйди, — проворчал Ложкин, ворочаясь на диване. Но голос не уходил. Он звучал прямо в голове.

— Фёдор Борисович, ты меня слышишь?

— Да слышу, слышу. Кого там ещё?..

Ложкин разлепил глаза и окинул взглядом просторную светлую комнату с большими окнами и уютным беспорядком. На стене замер солнечный зайчик. Было довольно душно — кондиционер не работал. Из-под тонкого клетчатого пледа торчала пухлая волосатая нога.

Некоторое время Ложкин лежал, вслушиваясь в себя, и внезапно сообразил, что принимает чей-то вызов.

— Федя, ты как? — передал кибермозг следующую фразу.

— О, боже, Рома, ты?!

Ложкин мысленно приказал вывести сигнал на двухмерный экран. Экран послушно материализовался из стены и засветился, транслируя изображение.

— Что случилось? — недовольно пробурчал Ложкин, глядя на появившегося в экране офицера средних лет в чёрном мундире, с потемневшими от усталости глазами и слегка взъерошенными волосами.

— Для тебя послание, дружище. Есть работа…

— Я уже четыре месяца не работаю, — перебил его Фёдор. — Исчезни…

— Погоди, ты не дослушал. Мне кажется, тебе будет интересно узнать, что один видный учёный приглашает тебя поучаствовать в интересном и перспективном проекте.

Некоторое время Ложкин молча лежал, невидяще глядя на офицера. Потом кивнул в сторону дальней стены.

— Видишь там мои награды? Человечество мне двести лет ещё обязано будет. Ага? Не заманишь! Теперь дай поспать… — Он улёгся поудобнее, закутываясь в плед. Но под пристальным взглядом Романа сон, естественно, не шёл. — Эх, ладно. Что за послание там у тебя?

— Может, попробуешь угадать? — улыбнулся офицер.

— Да знаешь, не до этого. Впрочем. Учёных моего уровня только двое. Ох! — Ложкин попытался сесть, но тут же болезненно заныла спина. Плед скатился одним концом на пол, обнажая торчащее из-под майки учёного пузо. Стройностью Ложкин не отличался и вообще недолюбливал спорт. — В общем, думаю, что просьбочку эту прислал Юрковский. Только он. Стёпа Павленко сейчас занят телепортационной установкой, он меня и на тысячу километров к себе не подпустит. Так что остаётся только Андрюша Юрковский. Так?

— Совершенно верно.

— А тебе-то какой с этого интерес? К чему спешка такая? — Ложкин сел, тщетно пытаясь нащупать ногами тапочки.

— Я любопытен, ты же знаешь, — улыбнулся Роман. — И ещё у меня к тебе будет просьба. В проекте Юрковского участвует один молодой специалист. Протеже Андрея. Я бы хотел, чтобы ты за ним понаблюдал. Сам понимаешь с какой целью.

Ложкин запустил в экран подушкой, но промахнулся. Роман и бровью не повёл.

— Как зовут пацана? — голос Фёдора не предвещал ничего хорошего.

— Сергей Мамонтов. Двадцать восемь лет, окончил Московский…

— Тихо-тихо! — поднял руки учёный. — Скинешь данные на мой номер, не грузи меня сейчас. Ещё «просьбы» будут?

— Так ты принимаешь предложение Юрковского? — не уступал офицер.

— Принимаю, — хрипло сказал Ложкин. В горле вдруг пересохло, и отчаянно захотелось чего-нибудь выпить.

— И отличненько. Сейчас свяжись с Андреем, а я пока подготовлю тебе транспорт. Надеюсь, твоё участие…

Ложкин резко оборвал связь, устав слушать пустую болтовню. Некоторое время он сидел, напряжённо глядя в окно, а затем вновь повалился спать. Но заснуть уже не мог. Нет, ну надо же, совсем эти военные обнаглели! Ладно, если просто заинтересованы новыми разработками. Так нет же, их ещё и кадры интересуют! Пользуются моим добродушием, с негодованием подумал Ложкин.

Он поворочался, ощущая острый недостаток подушки, но вставать из-за такой мелочи не хотелось.

По комнате вдруг прошёлся прохладный ветерок, и учёный быстро открыл глаза, ощущая на себе чей-то взгляд. На краешке дивана сидел едва различимый тёмный силуэт. Сидел и смотрел в упор на окаменевшего учёного.

В груди всё сжалось, по телу прошёлся холодок ужаса. И тут же всё прошло, таинственная тень исчезла и ощущение чужого присутствия оставило Ложкина.

— Фу ты, ну ты, тра-та-та, — шумно выдохнул учёный. — Померещится же. Но себя бояться глупо. Бояться глупо. Глупо себя бояться…