Александр Бреусенко-Кузнецов - Гарпии визжат

Для рыцаря он слишком сентиментален, заметила про себя царевна. Зато кукольник из него и впрямь неплохой. Как он ловко перенёс на цельнодеревянную болванку всю пустую бессмысленность клементильдиной мордочки!

А уже потом, когда куклу поднимал Квиц, он не смог отключить Клементильде ум, а вернее, в её случае — сознающую себя умом глупаость. Не смог, поскольку где же его отключишь, раз у куклы нет обычного человеческого тела, а вместо головы — цельная болванка, лишённая мозга с нужными некроманту естественными переключателями?

Клементильда как глянула на себя, как крутнула головой на шарнире вокруг своей оси — так и заверещала:

— Не хочу, не хочу быть куклой! — вот дурочка.

— Будешь много кричать — отвинчу голову! — остудил её карлик Дранг. И предостерегающе показал отвёртку.

Видимо, свита из вторично поднятых ректором Квицем инвалидных гарпий нагнала Ангелоликую в дороге, потому что от неё в Старые Некрополисы пришло сообщение. Мол, большое спасибо за посланных вниз учениц, но больше, пожалуйста, не надо.

Поскольку с действующим Владыкой Смерти Тполом намечается не то, чтобы прямо битва, а мирные некрократические выборы, то ни боевые навыки гарпий, ни особая выносливость, проявленная ими в ходе бегства из Саламина, востребованы не будут, а понадобится скорей очарование наивности да внешняя смазливость — то есть качества, которые упомянутые гарпии как раз безвременно утратили.

Сообщение принял некромант Квиц. Он, как и всякий некромант, был способен получать медитативные послания и лично от Владыки Смерти, но, как оказалось, и от будущей Владычицы Смерти — тоже.

— Зря мы их поднимали! — мрачно кивнул Квиц на ряд из полутора десятков мертвечих и десятка кукол тонкой работы рыцаря Запра. В этом ряду сидела и Оксоляна, одна из всех не бездумно хлопая глазами, а напряжённо обдумывая своё положение. Правда, без толку.

— Да? И зря разбирали брикет? — огорчился кукольник.

— Нет, ну вообще-то, не зря, — поправился некромант, — всё-таки за своими ученицами Ангелоликая кого-то пришлёт, ну, или передаст им новые указания. Но когда это будет?

А потом в Старые Некрополисы прибыл верный Личардо, мажордом замка Окс-в-Дроне, принадлежащего Ангелоликой.

— Оксоляна! — воскликнул он, первым долгом заметив царевну, — надо же, вы так изменились! Скажите, ради Смерти, как там дела у Клеопатрикс?

Что ж, несколькомесячная испаытательная миссия не могла не оставить следов на внешности. Уже работа в пиратском борделе на многих бы поставила несмываемое клеймо, а участие в глиночеловеческом брикете в период бегства из Саламина, а гибель и возрождение в Старых Могильниках? Естественно, Оксоляна не могла остаться прежней.

— Клеопатрикс поехала в нижний мировой ярус, — ответила царевна, — там, в Чёрном чертоге, ей предстоит состязаться с действующим Владыкой Смерти по имени Тпол за место на Мёртвом престоле!

— О-о! — воскликнул верный Личардо, — Если уж Клеопатрикс усадит на Мёртвый престол свой необъятный зад, никакому Тполу там больше не поместиться! — Личардо веселился, очень веселился и чувствовал себя для всех приятным и желанным гостем.

А ведь кроме царевны его здесь никто и не знал.

Так ли он прост, этот Личардо, подумалось Оксоляне, не играет ли он чужой прибедняющейся роли? Вот и начала у него выспрашивать, откуда он взял, что искать Ангелоликую нужно именно здесь.

— Наитие, — ответил хитрец, — как есть, наитие! — и, переведя разговор на другое, затеял рассказывать долгую историю.

Оксоляна бы мигом его прервала, да только история была — об Ангелоликой. Вернее, о прошлых днях госпожи Клеопатрикс. Царевна и повременила возвращать Личардо к своему вопросу. Что ж она, дурочка такое не дослушать?

Клеопатрикс — а Личардо, конечно же, уверен, что Ангелоликую звали так — выросла в замке Окс-в-Дроне, где с детства обнаруживала кроткий и робкий нрав. В ту пору её родители — добропорядочные помещики Дронской земли — по примеру многих поколений своих предков занимались сельским хозяйством. У них была полная деревня живых крестьян, которые разводили коз и овец и готовили лучший в той местности овечий сыр.

А в соседней деревне жили крестьяне мёртвые, как водится, гораздо более работящие, менее вороватые, основательней цивилизованные. Занимались они в основном огородничеством, вот и не удивительно, что живые животные живых крестьян повадились к ним в огороды. Но хозяева тех мёртвых крестьян издавна исповедовали культ гарпии, поэтому, узнав об очередном овечьем набеге на ботву корнеплодов, запросили помощи у самой королевы гарпий. Та обещала наказать обидчиков.