Элис Хэмминг - Полночный единорог [litres]

Тот внешне очень походил на своего брата, для полного сходства не хватало только щетины. Он недовольно вздохнул и поспешил исполнить просьбу матери.

– Насчёт угощений не переживай, мы захватили с собой немного еды, – сказал маме Ручеёк и, взгромоздив на стол огромный узел, развязал уголки скатерти. Выложенный на серебряные подносы завтрак короля смотрелся в этой скромной обстановке ещё более нелепо, чем на столе в банкетном зале. Огромная курица, мясные нарезки, несколько сортов сыра, сельдерей, финики, яблоки, виноград, хлеб, огромный пирог со свининой, свежий инжир, редис, вино в закупоренной бутылке и несколько серебряных кубков – всё это с трудом поместилось на узком столе из грубо отёсанного дерева. Одно из яблок, не выдержав, очевидно, непривычной для такого почтенного фрукта тесноты, шлёпнулось на пол.

Мадам Уайльд и Колби уставились на него, разинув рты, а потом мальчик взял с наигранным изяществом один из серебряных кубков и, изобразив, будто пьёт из него, сам же звонко рассмеялся над своей шуткой.

– Где, во имя Полночного единорога, ты всё это взял? – спросила мать у Ручейка, прижав руки к щекам.

Тот подошёл к ней и, приобняв, ответил:

– Не бойся, не украл. Мы всё тебе объясним. Но давай сперва пообедаем!

В уютном доме Уайльдов еда показалась девочкам невообразимо вкусной. Они сидели за столом в весёлой шумной компании и наслаждались каждой проведённой здесь минутой. Колби, не стесняясь, отвешивал шуточки:

– Да не может быть, чтобы эти две и впрямь были принцессами. Эта глазастая выглядит так, будто только что продавала капусту на рынке, а вторая вообще одета как конюх. И пахнет, кстати, так же.

– Прошу простить моего брата. По нему и не скажешь, что он одного с вами возраста: ведёт себя как малое дитя и совершенно забыл о хороших манерах.

– Ах, вы его послушайте! Раз уж ты напоминаешь мне о манерах, давай-ка я в благодарность напомню тебе о том, как ты разглагольствовал, что монархия – это устаревшая концепция государственного устройства и ты презираешь всех, кто носит даже самый убогий титул.

Мадам Уайльд постаралась утихомирить младшего сына, приложив палец к его губам.

– Даже если и так, когда за этим столом сидят наши гости, с ними принято обращаться как с королевскими особами независимо от их ранга и положения. Так что постарайся быть вежливым и держать язык за зубами.

Затем женщина удалилась и вернулась с большой кастрюлей, из которой валил пар.

– Дорогие принцессы, боюсь, нам нечем отплатить вам за вашу доброту, но, возможно, я могу предложить дополнить нашу трапезу супом? Мне кажется, вам не помешало бы съесть чего-нибудь горячего.

Девочки с удовольствием набросились на исходящую паром постную похлёбку, она оказалась приятно-солёной и невероятно вкусной.

После обеда Рибстон отправился с матерью Ручейка на кухню, чтобы она научила его готовить свой фирменный яблочный пирог. Тот получился просто изумительным, с золотисто-коричневой хрустящей корочкой и красивыми украшениями из фигурно нарезанных фруктов. Сам орч умял два куска, которые были, по правде говоря, поразительно большими для человечка его комплекции.

– Удивлена, что вы едите яблоки, Рибстон, – призналась Алетта. – Я думала, они ваши собратья или что-то в этом роде.

– Милая леди, очень обидно, честно говоря, что, проведя со мной столько времени, вы всё же осмелились предположить, что я могу быть родственником фрукту. Мне казалось, я уже не раз объяснял, что я орч, садовый эльф. Да, я очень многое знаю о яблоках, о том, как их собирать и как выращивать, но поверьте, никакой кровной связи между нами нет.

– А вы не попробуете пирог, принцесса Одри? – спросила у девочки мадам Уайльд, выступая миротворцем.

– Спасибо, но с недавних пор я не ем яблоки, – со смехом отозвалась приёмная дочь мельника.

На мгновение воцарилось молчание, а потом Колби заговорил. Он вёл себя прилично уже целых четыре минуты и, видимо, решив, что этого более чем достаточно, повернулся к Алетте:

– Почему ты одета как мальчик?

Одри ожидала, что её сестру оскорбит такой личный вопрос, но она, похоже, нашла его забавным. Дожевав свой кусок пирога, она улыбнулась.

– У меня просто нет другой одежды. Там, откуда я родом, не было нужды в красивых нарядах.

– Но теперь принцесса Алетта будет жить в замке, и у неё будет столько красивых платьев, сколько она пожелает. Ведь правда, моя дорогая? – Мадам Уайльд нежно похлопала девочку по руке, и та довольно улыбнулась. Одри же безуспешно пыталась представить свою сестру в «красивом платье».