Элиза Полуночная - Крылья дракона

– Ты что себе позволяешь?! – она перекатилась на бок и вскочила на ноги. Теперь между ними был письменный стол.

– Куда?! – взревел мужчина. – А ну ляг как было! Итак смазалось почти всё.

– Ты меня и пальцем не тронешь! – выкрикнула Сильфия. – Мужлан!

– Девочка, – император с грозным видом оперся руками о стол. – Ты забываешься. Легла и не дёргайся.

– Нет, – она старалась сделать не менее суровое выражение лица, и, хотелось верить, что у неё получается.

В приоткрытую дверь влетела фея и принялась кружить над ними. Шум привлёк ещё и дракона, который, зацепив раму рогами, протиснул голову в окно. Сильфии казалось, что сердце одновременно и ушло в пятки, и отчаянно стучит в горле. Пусть и не весь зверь императора, но самая смертоносная его часть уже была в комнате. Жить ей осталось ровно до команды.

– Истеричка… – вздохнул мужчина.

– Убийца!

– Что?!

– Ты сжег собственную жену! – она обличительно ткнула пальцем в императора.

– А-а-а… Ну было дело, – не стал отпираться мужчина и шагнул в сторону, намереваясь обойти стол.

Сильфия не считала себя истеричкой. И дурой тоже не была и тут же сдвинулась в сторону так, чтобы стол всё ещё был между ними. По правде говоря, она бы предпочла, чтобы между ней и императором расстояние было в разы больше и включало в себя границу между Лесом и империей, но в нынешней ситуации был лишь стол.

– Я приказываю, легла на стол.

– Нет!

Она отступила на шаг назад и упёрлась спиной в секретер. Эврен сделал шаг в её сторону. Сильфия кинула в него первое, что попалось под руку. Стакан со звоном разлетелся на осколки, столкнувшись со стеной.

– Ты что, совсем страх потеряла?! – император, казалось, даже растерялся от такой наглости.

– Я не хочу! – она схватила канделябр.

– Да плевать мне, что ты хочешь! – мужчина одним неуловимым движением перепрыгнул через стол.

Сильфия и глазом моргнуть не успела, как её ощутимо приложили спиной о стол. Что-то упало на пол. Спину прошибло волной боли, отголоски которой подхватило плечо, напоминая, что раны не мешало бы обработать. Она закричала и замахнулась канделябром. Мужчина легко уклонился от атаки, но руку с плеча убрал. Свечи вывалились из пазов, к счастью, не горящие. Сильфия подскочила на ноги, в полный рост вставая на столешнице и осматривая комнату в поисках путей к бегству. Эврен схватил её за рукав свободной руки. Она замахнулась, готовая защищаться до последнего вздоха.

Внезапно дверь открылась. На пороге стоял советник Болин. Сильфия замерла. Вот уж кто не простит ей самоуправства… Эврен тоже остановился и обернулся. Тем временем у советника из-под руки выглянула Иска. Ситуация стала ещё более странной.

– Всё в порядке? – будничным голосом поинтересовался Болин.

– Ты не говорил, что она истеричка, – недовольно проворчал император, кивая на неё и отпуская руку.

– Я не истеричка! Это ты – насильник!

Эврен обернулся к ней, прошелся оценивающим взглядом снизу вверх и, совершенно не стесняясь окружающих, рассмеялся.

– Да кому ты сдалась?! Ни кожи, ни рожи. Мне нужно то, что на тебе нарисовали.

Сильфия поджала губы. С одной стороны радовало, что насиловать её не планируют, но вот оскорблять-то зачем?! И вообще, можно было просто объяснить, что нужно, а не пугать её до полусмерти.

– Я смотрю, вы уже перешли на ты, – советник кивнул каким-то своим мыслям и прошел в комнату. – Леди Сильфия, позволите нам скопировать тот символ, что нарисован у Вас на груди.

Иска тем временем тихо вошла в комнату и ждала в углу, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Присутствие подруги внушало некоторую уверенность и, одновременно с этим, ответственность. Теперь, если император разозлится на неё, то и Иска может пострадать.

– Если это важно…

Сильфия неохотно села на краешек стола, затем медленно опустилась на спину. Чувствовала она себя при этом как индейка на праздничном ужине. Откуда-то из глубин секретера достали запасную чернильницу. Болин аккуратно раздвинул в стороны драное платье, обнажая рисунок, но не более того. Она терпеливо смотрела в потолок, надеясь, что это скоро закончится и, раз император не счёл её достаточно красивой, то её вполне могут отпустить на все четыре стороны.

Вот только куда ей теперь идти? Не было уверенности, что дядя примет её обратно. Нечто внутри шептало, что она всё ещё может уйти в Лес. Да, Атракс что-то говорил про чудовищ, но, положа руку на сердце, Атракс говорил много чего и всё это в итоге оказалось ложью. Но и смысла скрываться в Лесу больше не было, ведь участь наложницы ей больше не грозит.