Элиза Полуночная - Крылья пегаса

Галереи Императорского дворца были погружены в полумрак. Зеркала и портреты были задрапированы чëрной тканью. Весь дворец был погружен в траур. Не было слышно игры музыкантов или женского смеха, лишь тихо перешептывались слуги, бросая ему вслед боязливые взгляды. Болин твердой походкой ступал по мягкому ковру, направляясь в кабинет императора. Внешне расслабленный мужчина был напряжен. Случившееся было высшей степенью наглости и кто-то должен будет понести за это ответственность. Он на мгновение замер перед дверью, собираясь с мыслями, решая с чего начать разговор. Словно что-то определив для себя, мужчина тихо стукнул по двери и, не дожидаясь ответа, вошел внутрь.

Если бы в рабочий кабинет императора попал кто-то, непричастный к кругу доверенных лиц и обслуги, то он бы поразился простотой обстановки. Для впечатления князей, послов и влиятельных горожан существовал отдельный кабинет, где всë так и кричало о роскоши и достатке императорской семьи. Но там, где работал, император Эврен предпочитал простоту и удобство. Высокие шкафы были полны справочников, карт и свитков. В распахнутое настежь окно залетали ароматы цветов из сада и терпкий запах серы от дыхания дракона, дремлющего под окном. Драккар – зверь крови императора – вырос слишком огромным, чтобы уместиться в небольшом помещении, но не отказывал себе в привычке сопровождать хозяина. Болин знал, что в случае малейшей угрозы, крупная голова, увенчанная двумя парами острых рогов, мигом протиснется через окно внутрь кабинета и окатит всех пламенем. Эврену ничего не будет – устойчивость к драконьему огню у него в крови, а вот потенциальным недоброжелателям останется лишь сгореть живьëм, рухнув на раскалëнные камни почерневшими костьми.

– Тебе следовало появиться на церемонии прощания, – вместо приветствия начал Болин.

– Не вижу в этом смысла, – не отрываясь от бумаг, ответил император. – Там был ты. Заместителя более чем достаточно.

– Не видишь смысла появиться на церемонии прощания с собственной женой? – Болин сел в кресло напротив, пристально смотря на собеседника.

– Мы были знакомы сколько? Дней десять? – Эврен поднял взгляд от бумаг, откладывая в сторону перо. – А женаты меньше суток. Не много ли почестей для какой-то девчонки?

– Не девчонки, а императрицы, – поправил Болин. – И, смею напомнить, членов императорской семьи принято отдавать пламени, а ты закопал её останки в землю…

– Туда этой дряни дорога, – перебил Эврен. – Змеиного в этой девке было больше, чем в еë звере.

– Кстати, что ты сделал с её гидрой?

– Скормил Драккару.

– Семья девушки недовольна, – покачал головой Болин.

– Я, знаешь ли, тоже. Узнал что-нибудь об этом? – он кивнул на кинжал, лежащий на краю стола.

Матовая чёрная сталь, покрытая магическими рунами рукоятка из оникса, отделанная чернëнным серебром, с прозрачным камнем. Кинжал не был дорогой безделушкой, эта вещь создавалась для убийства, причëм весьма жестокого и, скорей всего, ритуального.

– Пока немного. В империи есть несколько кузнецов-артефакторов, которым хватит умения создать подобное оружие, я приставил слежку к каждому, но не слишком рассчитываю на результат – его могли незаметно перевезти через границу. Магического фона никакого, а размер небольшой, можно спрятать среди вещей.

– Я тоже кое-что узнал, – император достал из-под бумажных завалов старый фолиант. – Хочешь узнать, для чего сей занятный образчик зачарованного оружия был создан?

– Удиви меня.

Вместо ответа Эврен подвинул к нему книгу, открывая нужный разворот. Болин вчитался в древние, почти выцветшие руны, чувствуя, как вытягивается лицо.

– Это же какой-то бред… Зачем им это? Власть и сила, это понятно, но вот так… Неужели старый змей настолько потерял страх, что готов был рискнуть не только своей головой, но и дочерью.

– А вот это уже интересный вопрос, – император откинулся на спинку кресла, задумчиво смотря в стену. – Что говорят твои люди?

– Пока ничего стоящего. Князь, его супруга и наследник в трауре. В письмах ничего подозрительного. Пока принимают визиты вежливости в своëм поместье в городе, но готовятся отправиться в свои земли. И вот тут уже интереснее. Сегодня утром к ним заходил жрец бога Ледо, – Болин многозначительно улыбнулся. – По официальной версии – выразить сочувствие семье, понесшей утрату. Якобы князь весьма терпим к тем, кто поклоняется Солнцу и даже позволил им построить храм в своих землях и поэтому жрец не смог остаться равнодушным к такому горю.