Элиза Полуночная - Крылья дракона

– Непременно, – Сильфия уткнулась взглядом в тарелку. На щеках полыхал румянец.

И кого они пытались обмануть? Главу Тайной Канцелярии, который по долгу службы постоянно имеет дело с заговорами и, возможно, шпионами. Наверняка их подготовка к побегу повеселила Болина. И всё же Сильфия отлично понимала, насколько плачевно её положение и если она действительно хочет прожить долгую жизнь, то ей нужно быть не тихой и послушной, а бежать из дворца сверкая пятками. Пусть Эврен напару с советником сам разбирается с заговором. Её эта тихая война никак не касается. Она уже имела неосторожность вляпаться в какую-то жуть, где её пытались убить просто потому, что она стала сопутствующим ущербом. Второго такого раза ей не надо. Если кто-то так старается прервать императорский род, то пусть император с этим и разбирается.

Она, положив книгу на колени, смотрела в окно. Сосредоточиться на исторической хронике не получалось. Сильфия раз за разом читала один и тот же абзац, но слова не оседали в сознании, а пролетали его насквозь. Основное она итак поняла – за последние пять столетий никто в императорской семье не умер от старости. Погибали на границе бастарды и члены вторичных ветвей. Гибли и драконы, чьё генеалогическое древо ничем не уступало императорскому. Итог был печальным – род правителя Эмита угасал и нельзя было сказать, что это воля судьбы. Слишком очевидным стал тот факт, что некто старательно подтачивает власть. Эврен и Драккар были последними драконами империи. И она умудрилась оказаться втянута в это кровавое противостояние.

А ещё было страшно от того, какие последствия повлечёт за собой свержение императора. Дракон всегда был сильнее любого из зверей. Никто не осмеливался бросить ему вызов. Даже виверны, что считались относительно близкими родственниками крылатых гигантов, значительно проигрывали им в силе и уж точно не обладали пламенем. Но стоит Эврену или Драккару погибнуть, начнётся грызня за власть среди оставшихся князей, которые в той или иной мере равны по силам. Мало кто не захочет урвать себе кусок земли и власть.

– У тебя такое задумчивое выражение лица.

Она испуганно взвизгнула и подскочила. Книга шлёпнулась на пол. В тишине библиотеки этот звук показался грохотом. Эврен, скрестив руки на груди, стоял неподалеку.

– Простите, Ваше Императорское Величество, я не слышала, как Вы подошли, – она склонилась и старательно смотрела в пол.

– Оставь этикет для официальных мероприятий. Меня от него тошнит, – император наклонился, поднимая книгу с пола книгу. – Кроме того, после того, как ты столь жестоким образом обошлась с моими предками, бессмысленно изображать страх и трепет. Пойдём, у меня есть к тебе вопрос.

Император развернулся и пошел к чайной зоне. Небольшой столик окружили пара кресел и уютный диванчик. Столешницу захватил чайный набор из малахита, что выглядело необычно и одновременно с тем невероятно красиво. Чашечки глубокого зеленого цвета, наполненные ароматной жидкостью, походили на бездонные озёра. Рядом с ними раскинулись изумрудные луга, на которых будто белая перина лежали взбитые сливки, присыпаные ягодами. Отдельно горой возвышалась этажерка с разнообразными тарталетками. А в отдалении от этой красоты, цветущим садом стояла фруктовница, полная сочных плодов.

Иска уже сидела на диванчике, не без труда удерживая рвущуюся к столу Рури. Фея отчаянно верещала, но силы были неравны. За всем этим, пряча в уголках губ улыбку, наблюдал Болин. Эврен занял второе кресло и Сильфия опустилась на диван. Оставалась только поражаться тому, как она не заметила всех этих приготовлений, погруженная в свои мысли. Пропущенный завтрак давал о себе знать и рот тут же наполнился слюной, но взять что-то было боязно.

– Я всё проверил, – Болин улыбнулся. – Не отравлено.

– А не опасно постоянно тащить в рот всё, что может быть отравлено? – Иска скептически смотрела на советника.

– Мне? Нет. Я невосприимчив к ядам.

– Мантикор или Виверна? – не сдержала любопытство Сильфия.

– Мантикор.

Иска нахмурившись смотрела то на неё, то на мужчин. Казалось, ещё немного и брови охотницы встретятся на переносице. Рури, пользуясь тем, что на неё перестали обращать внимания, выскользнула из рук и буквально нырнула в ближайшую пиалу со взбитыми сливками. Снаружи остались только кончики крыльев и тощие ножки. Брызги разлетелись по столу, но никто из мужчин даже бровью не повёл.