Саша Вуже - Омега на продажу

Девушки-омеги предпочитали альф, девушки-альфы были слишком агрессивными и напористыми, а потому мне не нравились, мужиков в этом смысле я вообще никогда не рассматривал. Еще чего не хватало! Омега, да еще и по мужикам – может, еще и в юбку обрядиться, и каблуки надеть? А дальше что? Варить борщи, сидеть дома и говорить: «Все будет, как ты скажешь, милый»?

Да уж… Но не будем о грустном.

Сейчас все изменилось по сравнению с тем, что было много-много лет назад. Во-первых, появились беты – люди, у которых гормональный фон просто ровный: ни генов альфы, ни генов омеги. Им плевать на феромоны, даже особые запахи они не чувствуют. Самый удобный вариант, я считаю. Ни тебе течек, когда больше всего хочется приласкаться к кому-нибудь сильному, свить гнездо и забраться на ручки, ни тебе гона, когда кровь из носу надо доказать, что ты тут первый парень на деревне, самый сильный и вообще сейчас любого нагнешь, хоть омегу, хоть другого альфу. Во-вторых, люди стали более рассудочными. Например, хоть я и был омегой, но в течку мог легко удержать себя в руках, разве что ужасно хотел обниматься и – вот стыдоба-то! – любил задержаться в раздевалке, пропитанной запахом разгоряченных альф. Но мне и в голову не приходило на кого-то из них запрыгнуть.

До сегодняшнего дня.

Говорят, люди постепенно вырождаются: скоро не будет ни альф, ни омег, все сгладится, и будут рождаться только беты.

Те, кто так считает, явно никогда не встречались с Дмитрием, будь он неладен, Олеговичем.

С ума сойти, я как будто попал в первобытно-общинный строй, где люди строили хижины из костей мамонтов и подчинялись самому сильному. Желание предложить себя, подставиться, подчиниться, было невыносимым даже сейчас, хотя Дмитрия Олеговича в ванной не было, и запаха его я не чувствовал.

От одного воспоминания об этом вставали дыбом волосы на теле, по спине бежали мурашки и ужасно хотелось сгорбиться и принять коленно-локтевую подчиненную позу, наклонить голову и замереть.

Желательно, чтобы это все закончилось страстным сексом.

Боже, неудивительно, что дворецкий у него бета! У остальных же просто крышу наверняка сносит, какая уж тут работа.

Даже тот мужик, который купил меня, был бетой, кажется – я плохо помню аукцион. Вернее, не так: не хочу вспоминать.

В тот вечер в клубе – вроде, с тех пор прошло два или три дня – был парень. Альфа, но не агрессивный, симпатичный. Мы выпивали вместе, смеялись, рассматривали девчонок-омег, чьим карамельным мягким запахом пропитался весь клуб. А потом случилось… что-то. Должно быть, этот мудак мне что-то подсыпал, потому что все вдруг поплыло перед глазами, пол и потолок закружились, девчонки-омеги пропали.

«Тебе нужно подышать», – сказал тот парень и вывел меня на воздух, закинув мою руку себе на плечо и обхватив меня за талию. «Садись, давай, эта машина отвезет тебя домой».

Да уж. Не ходите, дети, в Африку гулять, не берите конфеты у незнакомцев и не садитесь в чужие машины, даже когда станете взрослыми. На всякий пожарный, еще и не пейте.

Тогда мне казалось, ничего странного не происходит, я дрейфовал в каком-то приятном тумане, слушал приглушенные голоса, почти дремал, убаюканный поездкой. А потом был аукцион. Буквально. Я пришел в себя голым, на ногах – распорки, на запястьях – наручники, во рту – кляп. Вокруг полумрак, какие-то тени, разговоры, где слов не разобрать.

Дурь, которую мне подбросили, тогда еще не выветрилась до конца, и все вокруг казалось сном, чем-то нереальным. Я задергался, потому что мне казалось, что оковы мне только чудятся, и одна из теней тут же отвесила мне пощечину, а потом еще одну.

После этого тень с закрытым маской лицом объяснила мне, что я теперь товар и в моих интересах не рыпаться и быть милым: тогда меня купит «кто-то из толстосумов», а если нет, то попаду в бордель. То, что «я не такая, я жду трамвая», конечно, никого не интересовало.

Заикнуться о том, что я тот, чье лицо в последнее время мелькает на главных страницах всех спортивных порталов, я тоже не мог: как-то проблематично выпендриваться своими карьерными достижениями, когда ты голый, связанный, дрожишь, как осиновый лист, и во рту у тебя – кляп.

Нужно было выбраться оттуда, добраться до телефона, до Интернета, освободить руки, в конце концов, и я решил быть паинькой. Стоял, смотрел по сторонам, а внутри все холодело от страха и отвращения. Потому что это был аукцион, самый настоящий, только лотом был я.

«Омега, который исполнит любые ваши фантазии! Крепкий, выносливый, готовый ко всему! Абсолютно здоровый! Не имеющий родных и друзей!» – соловьем разливалась тень в черной маске, стоящая рядом со мной.