Андрей Дмитрук: Сувер

Фасады вздымались всё выше, сгущался мрак под ними, разрезаемый прожекторами парокатов. Министеру было отлично известно: в окнах стоит не простое стекло, а заговорённое. В свободное время альды, не знавшие ничего, кроме своей работы и самых грубых радостей, подчас вели себя достаточно буйно. Проведав после трудового дня подвал с веселящим газом, люди вполне могли затеять дома сокрушительный скандал. Чтобы не выпустить тёмную энергию наружу, строители заколдовывали окна. Эманацию семейных разборок, нередко кровавых, определённым путём собирали из квартир и накапливали для магических надобностей.

Бух! Прервав ход мыслей молодого человека, парокат резко затормозил; последовали удар обо что-то мягкое и чуть слышный звук падения. Министер вышел. Оказалось, внезапно выбежав из подъезда — не иначе, как вследствие домашней свары, — угодил под колёса старик. Ларва за рулём не успела среагировать.

К своему везению — ибо со старыми и безнадёжными врачи-магусы не церемонились, — старик умер мгновенно, сшибленный передним стальным щитком; колёса наехали уже на мёртвое тело. Следя, как из-под мешковатого тускло-синего костюма расползается по мостовой бордовая лужа, связист одновременно впитывал освободившуюся жизненную силу. Один из немногих на своём уровне продвижения, он хорошо это умел: недаром молодого человека ставили в пример другим. Министер почувствовал себя необычайно бодрым; краски сделались гуще, громче и яснее — звуки. Пожалуй, сегодня вечером он найдёт себе женщину в одном из домов ласки. Возможно, женщину-полумеха, с несколькими ртами и конечностями; они лучшие любовницы, чем живые. Ах, ему бы да побывать на поле боя, рядом с гибнущими и ранеными: вот где неиссякаемый родник бодрости!..

Никто из ехавших мимо даже не приостановился. Лишь, когда связист уже отъезжал, из-за угла выкатился двухтрубный фургон: прибывали полумехи-мусорщики.

За кварталами высотных домов, с помощью сильного заклинания одолев мост через прямой, как луч, одетый в плавленый камень канал, министер выехал на площадь перед Домом Власти.

Ни стен, ни оград не виднелось вокруг. Зачем? Подходы к зданию оберегали самые могучие демоны. Связисту, на миг напрягшему второе зрение, явились исполинские образы, столь кошмарные, что долго созерцать их было немыслимо…

Площадь была громадна. Вдали, с обеих сторон, виднелись багровые ко — лоннады казарм. Там, в полудрёме до слов пробуждения, жили боевые полумехи, существа, у которых части, взятые от наиболее крупных и сильных мужских тел, были сращены с резаками и огнестрелами. Связист видел их на парадах.

А ведь из принятого донесения следует, подумал он, что в отдалённом углу земли, в неведомой ему стране Сувер, скоро начнутся военные действия. Нет, прямо об этом не сказано — но он уже давно научился читать между строк.

Дом Власти являл собой правильный куб, размером превосходивший жилые громады. Ни одного окна не было на хмуро блестевших полированных гранях: Шестеро, их штат и охрана видят не в том свете, что обычные люди. Здесь действовала верховная магия, по сути восходящий и нисходящий потоки силы между Мнимым и Истинным Царствами. Оттого в Доме и поблизости от него не разрешено устанавливать ни машины связи, ни какие-либо иные аппараты, вырабатывающие энергию. Взаимное искажение потоков могло быть чудовищным, последствия — невообразимыми.

Ещё раз проверив целость конверта, министер оставил парокат возле входа и вошёл под сень серо-чёрных долеритовых колонн, нёсших на себе брус архитрава. Никаких украшений, гладкость и мощь. Он глянул на себя в отражении на мраморной плите стены: всё в порядке, форма идеально пригнана, козырёк, по уставу, на середине лба; серые глаза под густыми изогнутыми бровями как бы соревнуются в серьёзности с ровным, слегка надменным ртом. Подбородок твёрд; лицо воина и знатока тайн. Да, брови слегка легкомысленны… но не выщипывать же их, в самом деле, как женщины из домов ласки!

Шагом, напоминавшим строевой, пройдя через простую, но величественную прихожую (чёрный мрамор и бронза карнизов), министер ступил на эскалатор, и тот сразу двинулся вверх. Никакой стражи или встречающих, никаких требований сделать условный жест или заклясть охранных ларв. Его ожидали, знали о приходе. Путь был свободен.

Раздвинулись половинки массивных дубовых дверей. Комната была невысока и скромна: ни волшебных знаков на стенах, ни магической утвари, лишь стол посередине, с шестью гранями, да пятеро в кожаных креслах — возле него. Пятеро. Шестой отсутствовал, но связист знал, для Кого предназначено пустое кресло и Кого здесь всегда ждут.