Лорел Гамильтон - Поцелуй смерти [Litres]

Я подумала о том, что Пейн и Джесс убиты. Это должно было значить для меня больше, но не значило. Я как-то отупела, от всего была далеко. Во рту начались резкие уколы боли. Значит, я испытала-таки шок, ведь больно стало только сейчас – похоже, мне досталось всерьез.

– Так если бы я спала с Пейном, они встали бы на его сторону и убили тебя?

– Не в том дело, кто там с кем, а в том, что я – твоя невеста и ты меня трахаешь. Поэтому я для тебя много значу.

Я кивнула.

– А что будет, если кто-то из связанных со мной метафизически окажется врагом?

– Все верят, что ты с этим разберешься, как было с прежним Рексом до меня.

Прежнего Рекса я застрелила в упор выстрелом в лицо, когда он убил одного из львов и пытался убить Натэниела. Хэвен оказался неспособен делить меня с другими мужчинами. Хотел меня для себя одного, а когда этого не получил, попытался убить тех мужчин, кого я люблю. Ревность толкнула его на реально плохие поступки, и в конце концов мне пришлось его убить, чтобы избавить всех от угрозы. Это была драка, выплеснувшаяся из берегов. Вроде сегодняшней.

Я сжала пальцы Жан-Клода, потянула его на себя.

– Я не хочу, чтобы повторилась история с Хэвеном, Жан-Клод.

– Никто из нас не хочет, ma petite.

– Жан-Клод, Ашер мог нанести Сину серьезную травму. Чтобы одним ударом вырубить тигра-оборотня – это очень много силы нужно.

– Дьявола бы так не вырубили, – сказал Никки.

Я глянула на него:

– Что ты имеешь в виду?

– Дьявол куда сильнее, у него мышц вокруг шеи больше, и удар бы не так сильно ему повредил, да и оборотень он посильнее. Это тоже способствует твоей защите.

Я посмотрела на Клодию.

– Насколько Син силен по сравнению с остальными?

Она пожала плечами:

– Он – клановый тигр, это на ступеньку выше в смысле метафизики, но я бы сказала, что он один из наименее сильных твоих тигров. Слабее только Нефрит, и у нее, я думаю, проблема в том, что она силы боится.

Я подумала о единственной женщине, у которой со мной метафизическая связь. Она еще меньше меня, я ее легко обнимаю за плечи, как мои мужчины – меня. Она вся – бледная кожа, длинные черные волосы, огромные карие глаза, чуть раскосые. При виде ее мне на ум приходят слова «хрупкая» и «миниатюрная», а женщин, вызывающих у меня такие ассоциации, не слишком много.

– Она у своего мастера-вампира веками была грушей для битья. Поэтому у нее мышление жертвы.

– У нее есть опасные умения, которые она в себе натренировала, – сказал Никки, – но когда мы ее пытаемся выставить на спарринг, она застывает.

– Он ее превратил в свою игрушку.

– Но у нее есть те самые навыки ниндзя, и это не расистское с моей стороны замечание: в «Арлекине» все в таких вещах сильны – так что бойцам спецсил и не снилось. Они как киношные ниндзя, уровень почти магический.

– Ее мастер тренировал ее, как и всех арлекиновцев, но так ее зверски бил, что она никогда свои умения не использовала. Он ее увечил, одновременно тренируя.

– Точно сказано.

– А почему арлекиновцы нигде это обучение не используют? – спросила Клодия.

– Я все же хотел бы, чтобы это слово не употреблялось столь небрежно, – заметил Жан-Клод.

– Жан-Клод, «Арлекин» уже не охраняет Марми Нуар. Он теперь работает на нас.

– И ты была права, уговорив меня отменить запрет на упоминание этого названия. Смертный приговор за такое – это было несколько слишком.

– «Несколько»?

Он улыбнулся мне:

– Все же они по-прежнему величайшие воины, убийцы и шпионы в истории.

– Да, но нельзя, чтобы их заставляли выслеживать и убивать тех, кто всего лишь сказал слово «Арлекин».

– Мать Всей Тьмы правила Советом вампиров тысячи лет, ma petite. Она была первым вампиром, создателем нашей культуры и почти всех наших законов. Она была для нас больше, чем королева или императрица. Темной богиней она была для нас.

– Мы убили Мать Всей Тьмы. Значит, нам надо изменить и ее безумные законы.

– Королева умерла, да здравствует король! – сказал Никки.

Я обернулась к нему.

Он пожал плечами – насколько это можно сделать, когда на них такая груда мышц:

– Так говорят все вампиры и старшие оборотни. Ты ее убила, так тебе и принадлежат трофеи по правилам сообщества оборотней, но так как ты слуга Жан-Клода, трофеи достаются ему по закону вампиров.

– Я знаю, что вампиры меня считают продолжением силы Жан-Клода, как пистолет или бомбу.

– Я о тебе так не думаю, ma petite, и ты это знаешь.

Я прильнула к нему в объятии, положила голову ему на грудь. Успокаивающего сердцебиения не было. У него сердце бьется чаще, чем у других вампиров, но это не обязательно, и не всегда оно бьется. И уж конечно, медленнее, чем у обычного человека или оборотня. Я обняла его крепче, потому что сердцебиения мне не хватало. Все еще предпочитаю вампирам мохнатых. Я люблю Жан-Клода и еще нескольких вампиров, но в постели у меня оборотней перебывало куда больше. И на то есть причина.