Дмитрий Евдокимов - Бретер на вес золота

— О да, Ваше Высочество, — печально ответил маршал Калонже, — если бы Монтера, как в стародавние времена, была окружена стенами, то горожане стали бы неплохим подспорьем солдатам гарнизона. Но нынче город сильно вытянут в восточном направлении, и оборонять его очень сложно. И недостроенные бастионы должны были бы стать лишь главной опорой такой обороны, но без взаимодействия с армией и они не могли бы решить проблему полностью. Ну а вывести ополчение навстречу армии принца Роберта — значит фактически подписать ему смертный приговор. Нугулемцы сомнут и растопчут горожан в первой же атаке.

— К тому же, Ваше Высочество, — виконт Лимантен сквозь щель в шторах обозревал собравшуюся на площади толпу, — эти самые горожане скорее устроят бунт, нежели с оружием в руках встанут на защиту Монтеры.

В этот самый момент мое терпение иссякло. Я попал на королевский совет, а его участники тратят время на препирательства и словоблудие, в то время как драгоценные минуты утекают, как песок сквозь пальцы. Слава богу, что этот балаган посетили королева и наследный принц, и слава богу, что они настроены решительно, в отличие от прочих присутствующих.

— Ваше Величество, Ваше Высочество, — поднявшись из-за стола, я сделал два быстрых полупоклона, обращенных к королевским особам, — с народом нужно поговорить. Если сделать это правильно, то этой же ночью у вас будет не десять, а все двадцать тысяч ополченцев, готовых умереть за вас и за свой город.

— А что же дальше, молодой человек? — устало бросил престарелый маршал.

— Да, что дальше, Орлов? — подхватил Флавуа. — Подбросите хворосту в этот костер войны, чтобы он еще ярче вспыхнул? Чтобы разъяренный сопротивлением враг, ворвавшись в город, выместил свою злобу на женах и детях попытавшихся остановить его горожан?

— У принца Роберта армия на две трети наемная, — спокойно парировал я, — следовательно, он никак не сможет пойти против установленных правил и на три дня отдаст город на разграбление своим солдатам. Так что и резня, и разбой, и насилие будут все равно. А выводить горожан в поле вовсе и не понадобится. Нужно использовать своих бойцов в тех условиях, в которых у них есть преимущество перед врагом!

— Что вы имеете в виду, шевалье? — королева наморщила прелестный лоб в попытке ухватить мою мысль, но ее глаза при этом уже смотрели на меня с восторгом и надеждой.

— Орлов, Ваше Величество, — ответил за меня де Бюэй, — предлагает дать бой внутри города.

— Да, я предлагаю впустить нугулемцев в Монтеру. Причем впустить торжественно, с почестями и забрасыванием цветами. А в городе, который мы знаем как свои пять пальцев, обрушиться на них всей тяжестью народного гнева.

— Это бред! — подал голос граф Фронтир. — Мы сожжем столицу и не убережем семью короля!

— Я - за! — неожиданно решительно заявил глава монтерской стражи, поднимая вверх правую руку.

— Я тоже! — присоединился начальник Департамента безопасности.

Не сговариваясь, подняли руки оба капитана гвардии, хотя Репнин и делал при этом кислое лицо. За ними адмирал д´Орио и губернатор Рохалес.

— Тяжелый путь, но тут хоть какие-то шансы есть, — присоединил свой голос Калонже.

— Решение принято, господа! — торжественно провозгласила королева Мария. — Действуйте, шевалье!

А это уже было обращение к моей скромной персоне. И головы всех присутствующих повернулись в мою сторону.

Я плохо помню, как выходил на кровлю большого навеса над главным входом в Лазурный замок. Дойдя до его края, я оказался практически над самым краем толпы горожан, в этот пасмурный осенний день заполонившей всю королевскую площадь. На минуту у меня перехватило дыхание от вида этого человеческого моря, от гула голосов и тысяч обратившихся ко мне взглядов.

Но тут сопровождавший меня Ульмарк протянул мне жестяной рупор, я поднял руку, призывая площадь к тишине, а когда толпа немного утихла, поднес ко рту рупор и заговорил:

— Меня зовут Рене Орлов. Я командир Патруля со Второй Ремесленной улицы, думаю, все обо мне слышали. Я знаю, что вас сегодня сюда привело, и знаю, что нам всем нужно делать!

Толпа было зашумела, но быстро успокоилась, и я смог продолжить.

Я рассказывал про нашего доброго короля Филиппа, неустанно пекущегося о благоденствии своих подданных, и про то, как все королевство процветает под его мудрым руководством, особенно на фоне завистливых и жадных до чужих успехов нугулемцев. Потом перешел к небывалому вероломству все тех же нугулемцев, выразил уверенность в том, что король разобьет их и изгонит из Эскарона. Не преминул напомнить о трех сутках, дающихся любым полководцем своей армии на разграбление захваченного города. Затем коснулся в своей речи королевского совета, который буквально умолял королеву Марию и принца Луи бежать из города, но получил в ответ от коронованных особ решительное «нет!». И тут же перебил восторг горожан заявлением о том, что солдат в Монтере почти нет, защищать столицу некому и вся надежда только на них, столичных жителей.