Роджер Желязны - Знак Хаоса

Секундой позже, услышав за спиной какое-то оживление, я повернулся на шум. Бармаглот пытался встать на ноги. Огненный Ангел все еще лежал скорчившись и издавал негромкие писклявые звуки. Бармаглот пошатнулся, раздвинул крылья, затем вдруг повернулся, ударил крыльями и улетел наверх в расселину в глубине пещеры. Неплохая мысль, решил я и припустил в сад.

Здесь запахи были еще сильнее, цветы почти все были распустившиеся, фантастический балдахин цветов, а я мчался средь них. Очень скоро я обнаружил, что дышу с невероятным трудом, но все-таки я бежал. Льюк давил мне на плечи, но мне нужно было как можно дальше отойти от пещеры. Я-то знал, как быстро мог двигаться наш преследователь, поэтому нельзя было рисковать и минутой — не то что валять дурака с Козырем.

Пока я мчался, я начал ощущать себя несколько одуревшим, а мои конечности почему-то бесконечно вытянулись в длину. И тут до меня дошло, что цветочные запахи могут действовать как наркотик. Замечательно. Этого мне только и не хватало. Самому нанюхаться травки, пытаясь освободить Льюка из-под ее действия. Вдалеке я сумел разглядеть небольшую, слегка приподнятую над цветами полянку. Я рванул к ней. Сзади все было тихо — меня никто не преследовал.

Спеша туда, я чувствовал, что меня водит из стороны в сторону. С равновесием дело обстояло все хуже. Я вдруг стал бояться упасть; по ощущению это чем-то смахивало на акрофобию. Мне казалось, что если я упаду, то обратно уже не встану — меня свалит наркотический сон, ну а там, пока я буду дремать, меня схватит и растерзает творение Хаоса. Лепестки над моей головой слились, растеклись и перепутались разноцветными лентами в ярком потоке. Я попытался взять контроль над дыханием и как можно меньше вдыхать. Но это было не просто — слишком я запыхался.

Я не упал — просто свернулся рядом с Льюком в центре полянки, после того как свалил его с плеч на землю. Льюк по-прежнему был без сознания, и лицо его светилось покоем. Ветерок теперь дул с той стороны, где вдалеке в пышном разнообразии росли гадкие с виду, колючие растения без цветов. Усыпляющие запахи гигантского цветника до меня больше не долетали, и чуть погодя в голове начало проясняться. Но тут до меня дошло, что наш собственный запах теперь относит по направлению к пещере. Сумеет ли Огненный Ангел распознать его в густом аромате — этого я не знал, но даже сама такая возможность, делала мое существование не слишком безоблачным.

Давным-давно, еще студентом последнего курса, я попробовал ЛСД. Меня это так напугало, что больше с галлюциногенами я дел не имел [16] Галлюциноген — природные и синтетические вещества, вызывающие галлюцинации и психические расстройства, в частности некоторые наркотики. . Это был не просто опрометчивый шаг. Эта штука подействовала на мою способность тасовать тени. То, что жители Янтаря могут посетить любое место, какое только можно вообразить, есть своего рода трюизм [17] Трюизм — общеизвестная, избитая истина, банальность. , поскольку все существует там или здесь в Тени. Объединяя разум с движением, мы можем настроиться на нужную тень. Так вот, приняв эту дрянь, я не мог контролировать то, что воображал. К несчастью. И к несчастью же, меня заносило именно в такие места, куда бы в здравом уме — ни на шаг. Я запаниковал, и от этого стало только хуже. Меня легко было уничтожить, ведь брел я сквозь обретшие плоть джунгли своего подсознания и иногда проходил по таким местам, где обитали кошмарные твари. Успокоившись, я нашел путь домой, очухался хнычущим у Джулии на пороге и дни напролет приходил в себя после нервного срыва. Позже, когда я рассказал обо всем Рэндому, выяснилось, что нечто подобное случалось и с ним. Сначала он держал это при себе как возможное тайное оружие против родственников; но позже, после того как отношения в семье опять стали более-менее сносными, он решил, что в интересах выживания поделиться информацией нужно. И очень удивился, когда узнал, что Бенедикт, Джерард, Фиона и Блейс тоже об этом знали — правда, их знание основывалось на действии других галлюциногенов. Но самое странное — только Фиона рассматривала когда-то возможность использовать их в качестве внутрисемейного оружия. Хотя и она свою мысль сунула под сукно — ввиду непредсказуемости такого оружия. В общем, прецедент уже имел место, но потом посыпались другие дела, и Рэндом про это забыл; и ему просто не пришло в голову, что новоприбывших — вроде меня — наверное, следует предостеречь.