Роджер Желязны - Знак Хаоса

Монстр тихо взвыл и приблизился. Пожалуй, с сантиментами я хватил через край.

Он подходил медленно; из десятков ран на его теле вытекала липкая кровь. Мне даже стало интересно, есть ли у него еще силы на меня прыгнуть или все, на что он способен, — это вот так, с трудом, двигаться. Благоразумие подсказывало выбрать худший из вариантов, так что я старался выглядеть молодцом и быть готовым к любой его выходке.

Но монстр бросаться не стал. Он просто приближался, как небольшой танк, увешанный всякой опасной машинерией. Я не знал, где расположены его жизненно важные точки. Анатомия Огненных Ангелов не значилась на первом месте в списке моих интересов. И все-таки, пока чудовище приближалось, я сумел преподать себе краткий курс, проведя визуальное исследование. Увы, это вынудило меня поверить, что все важное он защищает вполне прилично. Это плохо.

Нападать первому мне не хотелось — а вдруг он готовит мне какой-то подвох. Я не знал его боевых уверток, а лезть на рожон ради того, чтобы узнать, у меня не было никакого желания. Лучше оставаться в защите и отдать первый ход ему, подумал я про себя. Но Ангел действовал как-то уж слишком просто — шел себе и шел в мою сторону. Так что хочется мне или нет, а делать что-то придется, например отступить…

Ко мне устремился один из длинных — в походных условиях обычно сложенных — передних придатков; я сделал разворот вбок и ударил. Вжик — взвизг острия! Все еще шевелящаяся конечность упала на землю. Я тоже зря времени не терял. Раз-два, раз-два! Вжик-вжик!

Монстр медленно откинулся на левый бок, поскольку с этой стороны конечностей на его теле больше не наблюдалось.

И тут я стал жертвой собственной самоуверенности. Обегая тушу, чтобы повторить ампутацию и с другого бока, я подумал: раз монстр повержен и неподвижен, то можно сделать глупость пройти слишком близко от его головы. И тут сработала другая его раскладная штука. Хорошо еще, он лежал на боку. Вместо того чтобы ухватить меня когтистой конечностью, он ударил меня то ли голенью, то ли предплечьем, в общем чем-то, что их ему заменяло. Удар пришелся мне в грудь и свалил с ног.

Пока я отползал и подтягивал ноги, чтобы подняться, я услышал, как Льюк спросил заплетающимся языком:

— Ну, и что тут у нас происходит?

— Потом! — не оборачиваясь, проорал я.

А он:

— Эй! Ты меня ударил!

— Для твоей же пользы, — ответил я. — Это входит в лечение. — Я опять был на ногах и мог двигаться.

— Ох, — услышал я голос Льюка.

Лежащее на боку чудовище прицелилось звездануть по мне своей самой большой конечностью. Я увернулся и сумел прикинуть на глаз дистанцию и угол удара.

Вжик-вжик. Конечность упала на землю, а я двинулся дальше.

Я нанес три удара, которые под тремя углами рассекли чудовищу голову, прежде чем она отвалилась. Но и после этого монстр продолжал верещать, а тело его подергивалось и царапало землю обрубками.

Не знаю, сколько еще ударов я нанес после этого. Я рубил и рубил, пока не изрубил тварь на бульонные кубики. Каждый раз, когда я опускал руку, Льюк кричал: «Оп-ля!» Я почувствовал, что порядком вспотел, и, подняв глаза, обнаружил, как волны теплого воздуха или чего-то еще покрывают туманной дрожью растущие вдалеке цветы. А еще я подумал — как чертовски предусмотрительно я все-таки поступил: не зря тогда в баре я так высоко оценил Стрижающий Меч; что ни говори, а оружие — прекрасное. Я взмахнул им по высокой дуге, и следов битвы на лезвии как не бывало. Затем я стал его складывать. Меч был мягок, как лепестки цветов, и по-прежнему едва заметно светился…

— Браво! — раздался знакомый голос. Я повернулся и увидел улыбку; вслед за улыбкой появился и весь остальной Кот.

— Ува! Ува! — легонько постукивая когтем о коготь, добавил он. — О светозарный мальчик мой, славно получилось!

Задний план дрожал все сильнее, небо налилось темнотой. Я услышал за собой: «Эй!» — и, обернувшись, увидел, что Льюк встает на ноги и идет вперед. Когда я вновь огляделся, то увидел, как за спиной Кота проступают очертания бара, и мельком разглядел медный поручень. В голове поплыло.

— Вот как нужно правильно складывать Стрижающий Меч, — говорил Кот. — Но раз уж ты вернул его в целости и сохранности…

Льюк был рядом со мной. Снова звучала музыка, а Льюк не переставая пел. Пространство с разделанным на куски Огненным Ангелом не исчезло, но теперь оно казалось большим обманом зрения, нежели бар; тот стал плотнее, краски ожили, стали различаться оттенки.