Эрика Легранж - Фрай Уэнсли – охотник на демона

Брахта зарычал, но вместе с тем жертовник начало трясти, будто земля ходила ходором. Треснули призрачные врата, которые никто не открыл, вращая механизм. Огромная пропасть показалась внизу, одна из чаш улетела во тьму, откуда исходил зловонный запах горения. Помост еще раз тряхнуло, и вторая чаша тоже улетела, чудовище впервые начало паниковать, оно медленно отползало к выходу, который предупредительные люди наглухо закрыли. От ущелья пошли трещины, которые сразу же расходились. Одна из них поползла в сторону обездвиженного пастора, вторая — к Брахте. Демон вцепился в стены жертовника, планируя так удержаться в этом мире, но а Фрай, он ничего не мог сделать, его нога была придавлена и видимо раздроблена. Он просто ощутил, как под ним разошлась земля, и он освободился от давящей преграды. Демон увидел, как его жертва сейчас рухнет в пропасть и вместо того, чтобы покрепче вцепиться в кладку, он отпрыгнул назад и вцепился в Фрая, они повисли в воздухе.

Пастор смотрел на оскаленную морду демона, пытающегося удержаться самому и не упустить его жертву, но земля расходилась все шире, сам жертовник уже начал крошиться и опадать. Наконец земля в лапах демона провалилась, и он не удержался на поверхности. Они рухнули вниз, чудовище отпустило умирающего пастора, а само еще пыталось спастись, но ненадежные уступы тут же рушились под ним, когти сползали вниз. Ущелье расширилось, и молодой человек почувствовал свободное падение в неизвестность. Он ни о чем не думал, приняв смерть, как неизбежное. Но в какой-то момент один из призраков начал ему нашептывать:

«Позови Аль-Тур-Дрею, она обещала тебе помочь».

Но сил произнести заветные слова не было, разве он не испытал уже достаточно боли, чтобы его бренное тело уже могло отдохнуть. Но призрак не унимался и где-то на подсознании, Фрай слышал знакомые голоса своих родных — как же будет плакать Мария, а что придется пережить бедняжке Фрейлин. Эта последняя мысль пронеслась укором совести — ты только о себе и думаешь, эгоистично полагая, что всех остальных твоя жизнь не касается.

«Но как я могу ее позвать, Аль-Тур-Дрею, у меня уже нет сил даже думать, а говорить и кричать, я точно не смогу».

«Да зачем кричать? Просто позови, как умеешь».

Фрай, наверное, слабо подумал, что как бы было хорошо, если бы он оказался в том непонятном мире, где с ним говорило дерево или камень, где живое и неживое мирно сочеталось воедино. Аль-Тур-Дрея…

Его падение закончилось: он прилетел, и должен был быть раздавленный и мертвым, но вместо этого еще имел силы слабо мыслить и вращать глазами. Теперь он лежал на мягкой траве, которая окружала его повсюду. Поляна была поистине огромная и над ним светило солнце и пели птицы. Разве в аду так бывает?

— А кто тебе сказал, смертный, что ты в аду? — раздался знакомый голос, неужели древовидное существо его все же услышало?

— Я не знаю, где я? — слабо пролепетал Фрай. — Я умираю…

— Стало быть, тебе уже все равно, что испытают все те люди, что собрались у огромной воронки и смотрят в овраг, и ты не хочешь жить?

— Они… воронки, кто они?

— Твои друзья, смертный, и каждый из них молится, надеется, что нынче ты еще не умер и каким-то чудом спасся. Но ты ведь не хочешь даже бороться за свою жизнь, возомнил, будто стезя твоя закончена, — перед взором пастора возникло сияние, что резало глаза, а затем, он увидел красивую прозрачно-зеленую женщину, будто русалку с картинки, которая так сурово смотрела на смертного человека и осуждала…

Фортрайд и белый колдун замерли в нескольких шагах от жертовника, каждый из них сомневался, правильно ли поступили, оставив молодого пастора наедине с чудовищем. Эдвард стал нервно расхаживать, а минуты постепенно превращались в часы, людей на поляне добавлялось. Вскорости, приехала еще одна карета, и первым к отцу бросился Джордж. Они не могли усидеть на месте, Мария постоянно рыдала и умоляла отвезти ее к брату, а когда очнулась Фрейлин, сдерживать натиск уже не было сил.

Эта самая рыжеволосая девица пулей вылетела с кареты и понеслась на белого колдуна, тот успел еле увернуться, но звонкая пощечина догнала его. Он не осуждал разъяренную женщину, что произносила все проклятия, которые знала и ругалась даже хуже пьяного сапожника, просто виновато выслушивал все «почести в свою честь». Когда поток гнева иссяк, Фрейлин потребовала открыть дверь и впустить ее в жертовник, а когда господа развели руками, подобно целому полку, ринулась на крепость. Вот только тогда все услышали, что ритуальное помещение трясется, и его своды трещат под действием страшной силы. Все в ужасе посмотрели на Эдварда, ждать уже не было смысла — все бросились спасать Фрая. Дверь не открывалась, весь механизм заклинило, когда земля начала содрогаться, а вскоре поляна просела, видимо рухнули своды потолка — и магия была здесь бессильна, древнее колдовство призвания бесов и разных существ преисподней, обычному человеку не поддавалось. Жертовник рушился, камешек за камешком он уходил вниз, пропасть поглощала ритуальное сооружение, а потом так же неожиданно земля сомкнулась, и на месте здания оказался овраг. Все присутствующие с опаской подошли к обрыву, а в этот момент дреяма отчитывала Фрая, который уже покорился неизбежной судьбе.