Игра отражений (СИ)

— И не хочу, — Кристиан фыркнул.

— А ты представь, твой бедный друг-профессор Лаквиа в тех своих джунглях наверняка и пробовал, и питался ими одними.

— И закусывал орхидеями. А как же иначе?

— Интересно, а та орхидея, которую он назовет твоим именем — она ядовитая? — задумчиво поинтересовался Нико и тут же скатился с постели, спасаясь от жаждущего защекотать мужа Кристо.

— Я вот точно! Куда пополз?

Герцог и герцогиня Саматти готовили грандиозный прием и бал к трехлетию близнецов, Доминико и Кристиан, временно забросив остальные дела, готовились к крестинам детей. В той же «Саграда Фамилиа», где они венчались, должны были крестить и их отпрысков, такова была традиция. Предстоящими были названы Анхель и Ребекка для Лучиано и Стефан и Соланж, троюродные дядя и тетя Доминико, для Миель.

— Я почему-то очень волнуюсь, — признался Кристиан. — Понятия не имею, что будет происходить. И как я вообще это переживу. Хочется упасть в обморок и очнуться к концу церемонии.

— Кристо, это всего лишь церемония крещения. Детей окунут в купель с морской водой, это не повредит им, после начертают освященным елеем знак на лбу и вернут предстоящим.

Кристиан закивал, потом снова принялся нервно покусывать губы.

Собор был украшен белоснежными лилиями и ветвями лавра, ярко горели лампады и свечи, от курильниц поднимался ароматный дымок. Торжественно звучал орган, к сводам взлетала музыка, от которой щемило сердце и наворачивались слезы на глаза от какого-то светлого и радостного чувства. Кристиан пару раз носом тоже шмыгнул.

На церемонии присутствовали только предстоящие, родители и священник со служкой, не зря же она называлась Таинством крещения. А в палаццо их уже ждала вся семья, готовая праздновать. Лучиано и Миель были наряжены в одинаковые белоснежные сорочки, длинные, украшенные кружевами и вышитыми серебром лилиями. Они спокойно стояли рядом с родителями на бархатных подушечках, чтобы не застудить босые ножки. По знаку священника Доминико и Кристиан подняли их на руки и передали Анхелю и Стефану, и те понесли малышей к огромному серебряному сосуду, изукрашенному аквамаринами и чеканкой, наполненному чистой морской водой. Священник нараспев читал крестильный канон. Кристиан с любопытством наблюдал за тем, как это происходит. Новая сторона жизни. Он старался запомнить это, запомнить накрепко, ведь это такая важная веха в жизни их детей и их самих. И так красиво. Миель пискнула, когда их усадили в чашу купели, засмеялась. Лучиано даже не дрогнул, как и подобает мужчине. Священник зачерпнул воды ладонями, трижды окатил ею каждого ребенка, затем они со служкой подняли их и передали Ребекке и Соланж. На мозаичный пол лилась вода с мокрых рубашечек, но на это никто не обращал внимания. Священник принял потир с елеем, обмакнул в него палец и размашисто начертал на мокрых лобиках детей священные знаки.

— Ныне нарекаются чада сии Лучиано Доминико и Глэдис Миель, да пребудет с ними благословение Господне!

Кристиан улыбался с ноткой растерянности. Это был красивый обряд. И почему-то очень трогательный. В боковом притворе их ждали полотенца и сухая одежда для малышей, их вытерли и переодели. Нико оставил богатые дары храму, и они все отправились домой.

— Я не совсем понимаю это таинство, но оно очень красивое, — признался Кристиан.

— Теперь у детей как бы есть еще родители. Если что-то случится с нами, они станут им родными, приняв все заботы на себя.

— А разве это не могли б сделать остальные родственники?

— Это будет делать вся семья, Кристо, — улыбнулся Доминико. — Но представь, что кроме Анхеля и Бекки у меня никого нет? Что они — единственные мои друзья и близкие. Не у всех в этом мире есть большая семья. Затем и обряд, чтобы не оставлять детей сиротами, если что-то случится. В Сагранзе, конечно, есть сиротские приюты. Но там оказываются дети, у которых совсем уж никого не осталось. Остальных забирают на воспитание крестные или родичи.

— Я понял, — кивнул Кристиан. — Да, в этом есть какой-то смысл.

— А какой смысл Таинства крещения на Островах? — полюбопытствовал Нико.

— Я не знаю, — растерянно признался Сент-Клер.

— Посвящение ребенка Богу, — пришла ему на помощь Бекки. — У нас считается, что до крещения у младенца нет ангела-хранителя.

— Вот, — закивал Кристиан. — Обретение ангела-хранителя.

Доминико не стал спорить, просто напомнил, что у близнецов уже есть ангел-хранитель. Вернее, мале-хранитель, тот юный любопытный малефис, который рискнул заглянуть в колыбельку королевы и едва не лишился глаз. Любопытство как раз объяснили возрастом, взрослые малефис ждали королеву терпеливо, но этот, совсем юный, решился прокрасться и посмотреть. Кристиан знал, что он всегда рядом. Даже здесь, в городе, он незримо присутствует неподалеку. Разве что в церкви его не было, и то он не мог за это поручиться. Малефис умели растворяться в окружающем мире так, что становились невидимками. Юношу звали Элиа, и он оказался очень ответственным охранником. Когда близнецам было по два года, он спас их от змеи, заползшей в сад, на которую неугомоны наткнулись, гуляя. Они хотели поиграть с ней, но разозлили. Элиа отвлек змею и поймал, утащив подальше. Убивать не стал — она же не была виновата в том, что приползла погреться на камне.