Д Штольц - Преемственность

— Хорошо, — согласился Уильям и, снова забравшись под одеяло, подтянул к себе Йеву и обнял.

Через время послышалось сопение — девушка уснула в его объятиях. Понимая, что деваться ему некуда, он тоже закрыл глаза и погрузил себя в дремоту. Порой он открывал глаза и, находясь в странном состоянии между миром снов и реальностью, вслушивался в звуки дождя. Он пропустил рассвет из-за того мрака, которым окутали Брасо-Дэнто свинцовые тучи.

К Уильяму, наконец, пришел редкий и желанный сон. Ему снилась Кельпи, танцующая вокруг него около озера, наполненного вместо воды трупами, которые плавали в крови. Вериатель же махала радостно в воздухе оторванной чьей-то рукой. Он пригляделся, на запястье нежной ручки, явно женской, сверкал серебряный, до боли знакомый браслет.

В коридоре послышались шаги, хлопнула дверь в спальню Филиппа. Йева проснулась и, обнаружив, что Уильям спит рядом с ней, потянулась в кровати. Уже было утро, и в замке вовсю сновали слуги.

— Уилл.

Уильям открыл глаза и поднялся. Он уставился взглядом в окно, за которым уже рассвело, и нахмурился. Поцеловав Йеву, выпутался из ее длинных волос, неслышно выполз из кровати и стал одеваться. Он кивнул спрятавшейся от холода под нагретым одеялом девушке и вышел в коридор, стараясь как можно незаметнее проскользнуть в свою комнату. Дверь его спальни предательски скрипнула.

Он переоделся в черный котарди и направился в кабинет, где его уже ждала подготовленная пачка писем. Сев в кресло графа, Уильям принялся за работу под монотонные звуки дождя.

За первую половину дня в кабинет заходил лишь старый Него. Он многозначительно посмотрел на Уильяма, словно проверяя, точно ли тот отвечает на письма, а не роется, например, где-нибудь в ящиках. На самом деле Него просто искал Базила и даже не думал о том, что Уильям, которому уже все доверяли, может рыскать там, где ему запретили. А еще у старика очень болели ноги из-за погоды, и потому он, не выспавшийся, ходил по замку и злобно зыркал на всех.

Старик деловито оповестил молодого Старейшину, что граф будет занят в ближайшие дни, а отъезд планируется через пару дней, и ушел, удовлетворенный.

Через полторы недели должен был начаться праздник Лионоры, который ознаменовал бы конец работ в поле и начало сезона Граго. Но граф вместе с детьми и Уильямом планировали уехать через два-три дня.

День пролетел спокойно и в одиночестве. Закончив работу, Уильям аккуратно положил письма на правый угол стола и вернулся к себе в комнату. Там он разжег камин и углубился в чтение. Граф за весь день так и не вернулся в свои покои, и даже когда наступила ночь, он все еще находился в Брасо-Дэнто, обсуждая в здании Охраны назревшие вопросы.

Ранним утром граф спешно вошел в кабинет. За письменным столом корпел над отчетами Уильям, который при виде графа подскочил и отвесил поклон.

— Сиди, сиди, — быстро проговорил Филипп. — Завтра утром мы выезжаем.

— Это хорошо, господин! Вам от меня что-то нужно?

— Да, — кивнул граф. — Я хотел бы обсудить с тобой некоторые нюансы суда.

— Я вас внимательно слушаю. — Уильям весь обратился в слух. Он уже давно хотел порасспрашивать графа о том, как будет проходить суд, но все не решался.

— Будешь ли ты сам представлять себя на суде или позволишь это сделать мне?

Уильям задумался, но не потому что размышлял, что ответить, а просто пытался представить себе сам процесс. Взглянув на Филиппа глазами полными благодарности и почитания, мужчина чуть смущенно улыбнулся.

— Господин, я даже не знаю, как это все будет происходить. Боюсь, что я слишком косноязычен, — замялся Уильям. — Если это сделаете вы, я буду премного благодарен!

Легкая улыбка скользнула по губам графа, который предполагал такой ответ, он подошел еще ближе к столу и достал чистый лист бумаги.

— Хорошо, тогда нужно все оформить. Бюрократические проволочки, не более… Пиши.

Взявшись за перо, Уильям обмакнул его в чернильницу и принялся писать под диктовку.

— Добавь еще финальное предложение, что «на основании всего вышесказанного я полностью вверяю свою жизнь графу Филиппу фон де Тастемара и даю ему право на полное представление себя на суде», — осторожно добавил в самом конце Филипп. — Чуть ровнее пиши. Да, вот так.

— У вас такие жесткие правила в Йефасе?

— Последние несколько столетий — да. Это из-за Кровавой войны, все тянется оттуда, — сказал граф, перечитывая то, что аккуратным почерком написал Уильям. — Добавь свою фамилию и вот здесь распишись…