Джон Толкин: Падение Гондолина [сборник litres]

Объяснение состоит в том, что название «горы Железа» изначально употреблялось по отношению к хребту, позже названному «Тенистыми горами», или «горами Тени», Эред Ветрин . (Может быть, в то время, пока эти горы воспринимались как одна непрерывная гряда, их южный отрог – ограждающий Хитлум с юга и востока – получил другое название, отличающее его от жутких северных пиков над Ангбандом, самый могучий из которых – Тангородрим.)

К сожалению, в книге «Берен и Лутиэн» я не исправил статью «Хисиломэ» в «Списке имен и названий»: в ней говорится, что этот край обязан своим названием тому факту, что «мало солнца проникает за Железные горы к востоку и югу от него». В настоящем издании на стр. 50 я заменил «Железные» на «Тенистые».

В «Квенте Нолдоринва» говорится:

Теперь же должно поведать о том, что Майдрос, сын Феанора, после того, как Хуан и Лутиэн свершили свои подвиги и разрушены были башни Ту [Тол Сирион, Остров Волколаков; позже > Cауронова башня], постиг: Моргот не так уж неуязвим, однако уничтожит их всех одного за другим, если не создать вновь совета и союза. Таковым и стал Союз Майдроса, задуманный весьма мудро.

Последовавшая за тем грандиозная битва стала величайшей трагедией в истории войн Белерианда. Тексты изобилуют упоминаниями о Нирнаэт Арноэдиад, поскольку эльфы и люди потерпели сокрушительное поражение и нолдор были разгромлены. Погиб Фингон, король нолдор, сын Финголфина и брат Тургона; королевство его перестало существовать. Однако весьма примечательным событием в самом начале битвы стало вмешательство Тургона, выступившего за пределы загражденного Гондолина: об этом так рассказывается в «Серых Анналах» (о которых подробнее см. «Эволюция легенды», стр. 221):

Ко всеобщему изумлению и радости, послышался звук могучих труб Тургона: то маршем шло на битву нежданное воинство. Это армия Тургона вышла из Гондолина, десять тысяч бойцов в сверкающих кольчугах и с длинными мечами; они встали лагерем южнее, охраняя ущелья Сириона.

Также в «Серых Анналах» содержится весьма примечательный фрагмент на тему Тургона и Моргота.

Но одна дума не давала покоя Морготу и омрачала его триумф; Тургон, которого ему особенно хотелось захватить, ускользнул из сети. Ибо Тургон происходил из могущественного дома Финголфина и ныне по праву стал королем над всеми нолдор, Моргот же боялся и ненавидел дом Финголфина более всех прочих, ибо род сей презирал его еще в Валиноре и водил дружбу с Улмо, а также и потому еще, что Финголфин изранил Моргота в бою. Более того, встарь взор Моргота пал на Тургона, и тень омрачила душу Врага, предвещая, что когда-нибудь в будущем, до поры сокрытом под сенью рока, Тургон явится орудием его гибели.

Нижеследующий текст заимствован из пространного письма, написанного моим отцом в 1967 году на тему создания имен и названий внутри своей истории и заимствования имен извне таковой.

Прежде всего он отмечает, что имя Эарендиль [ Eärendil – Прим. перев .] (поздняя форма) со всей очевидностью восходит к древнеанглийскому слову Éarendel – к cлову, которое, как моему отцу казалось, обладало особенной красотой в этом языке. «Кроме того (продолжал он), его форма явственно наводит на мысль о том, что по происхождению это имя собственное, а не нарицательное». На основе родственных форм в других языках мой отец с уверенностью сделал вывод, что слово это принадлежало к астрономическому мифу и являлось названием звезды или группы звезд.

«На мой взгляд, – писал он, – из словоупотребления в древнеанглийском явственно следует, что это была звезда, предвещающая рассвет (по крайней мере, в английской традиции): та, которую мы сегодня называем “Венерой” – утренняя звезда, что ярко сияет на рассвете, перед тем, как встает солнце. Так, во всяком случае, я это воспринял. Еще до 1914 г. я написал “стихотворение” об Эаренделе, который вывел свой корабль, точно яркую искру, из гаваней Солнца. Я включил его в свою мифологию, в пределах которой он стал главным действующим лицом – как мореход и, в итоге как звезда-знамение, знак надежды людям. “ Айя Эарендиль эленион анкалима ”, “Привет тебе, Эарендель, ярчайшая из Звезд”, восходит в изрядном отдалении к “Éala Éarendel engla beorhtast” ».

Эти фразы и впрямь весьма отдалены друг от друга. Фраза на древнеанглийском взята из стихотворения «Христос», в котором в этом месте говорится: « Éala! Éarendel engla beorhtast ofer middangeard monnum sended ». Но, как ни странно на первый взгляд, эльфийские слова «Айя Эарендиль эленион анкалима», процитированные моим отцом в этом письме, являются отсылкой к эпизоду из главы «Логово Шелоб» во «Властелине Колец». Когда Шелоб приближается к Сэму с Фродо во тьме, Сэм восклицает: «Дар Владычицы! Звездная склянка! Светом во тьме станет он для вас, говорила она. Звездная склянка!» Фродо удивляется собственной забывчивости; его «рука медленно потянулась к груди – медленно поднял он над головою Фиал Галадриэли» <���…> «Тьма отступала пред ним, пока не показалось, будто Фиал сияет в самом центре невесомой хрустальной сферы, а сжимающая его рука искрится белым огнем.