Виктория Авеярд - Разрушенный трон [litres]

Сейчас я почти не чувствую напряжения. Это место делает людей сильнее – во многих отношениях.

Через полчаса, когда кровь стучит у меня в ушах, я замедляю шаг. Кожу охлаждают стекающие по ней капли пота, тело бросает в дрожь.

Где-то вдали я чувствую медь – и резко поворачиваюсь в ту сторону. Адреналин бурлит в моих венах. Несмотря на свою гордость, я почти срываюсь с места.

– Птолемус, – бормочу я.

Мой брат пробирается через территорию арены, у него за поясом спрятан тот самый медный диск. Маяк, якорь. Кусок металла, который означает, что мы никогда не потеряем друг друга на поле боя. Сегодня он надел его не потому, что мы вместе идем на войну, а потому, что он хочет, чтобы я почувствовала его приближение. Он хочет дать мне шанс сбежать.

Я стискиваю зубы и переступаю с ноги на ногу.

Я обязана сделать для него хотя бы это.

Технически мой брат теперь король. В ту секунду, когда череп моего отца разбился о палубу корабля Озёрных, Толли стал Птолемусом, королем Разломов, хотя никто из нас никогда этого не признает. Сегодня он выглядит как тень, его серебристые волосы зачесаны назад, одежда полностью черная. Не придворный наряд и даже не что-то, подходящее для путешествий. Когда он подходит ближе, я понимаю, что на нем тренировочный костюм, похожий на мой. Черная кожа, серебристая отделка. Достаточно растянутый, чтобы двигаться, но достаточно прочный, чтобы смягчить удар. Он готов к бою.

– Добрый вечер, Эви, – говорит он. Его голос был ни мягкий, ни жесткий.

Я не могу сдержать раздраженного вздоха. Сейчас я думаю, что мне следует просто носить повсюду табличку с надписью «Я НЕ ЕДУ».

– Вы все меня выслеживаете? По очереди? Ну, ладно, Толли, вот твой шанс.

Уголки его губ дергаются, выдавая желание улыбнуться. Он бросает взгляд на деревья.

– Ты уже видела Рен?

– Рен? – фыркаю я. Мой желудок скручивается при мысли о том, что я столкнусь лицом к лицу с еще одним человеком, который может попытаться заставить меня отказаться от моего решения. Девушка Толли, по крайней мере, не будет давить на меня так сильно, как остальные. – Нет, еще не видела. Но уже поговорила с Элейн и Кармадоном. Думаю, они готовились к разговору.

– Элейн – возможно. Кармадон – определенно. – Толли хихикает, уперев руки в бока. Его поза расширяется, подчеркивая ширину его плеч. Так он напоминает мне Кэла. Просто еще один солдат в этой грандиозной неразберихе. – Насколько я понимаю, им не особо удалось чего-то добиться.

Я вызывающе вздергиваю подбородок.

– Да. И тебе тоже не удастся.

– А я и не буду пытаться.

– Нет?

Толли пожимает плечами, как будто ему скучно или неинтересно.

– Нет.

Я пытаюсь понять, лжет он или нет, но не могу найти признаков лжи.

– Тогда?.. – Я колеблюсь и оглядываюсь на пустую тренировочную арену. Сейчас я понимаю, что она не должна быть такой безлюдной. Не в этот час. Мы одни и можем делать то, что нам заблагорассудится. Подозреваю, что в этом как-то замешан Дэвидсон. Он расчищал мне дорогу, куда бы я не пошла, чтобы дать моей семье возможность попытаться изменить мой путь.

«У них не получится, – говорю я себе. – Стой на своем».

Брата не беспокоит мое молчание. Вместо этого он начинает тянуться, изгибаясь всем телом, чтобы растянуть руки.

– Я думал потренироваться в последний раз перед отъездом, – говорит он. – Не хочешь присоединиться?

– Знаешь, это ведь я придумала эту тактику. – Мои мысли переносятся к Мэре Бэрроу и тренировочному залу в Ридж-хаусе. Я вспоминаю, как мы с ней спарринговали, пока за нами наблюдал Кэл, – и как мы чуть не превратили друг друга в кровавый фарш. И для того, чтобы подтолкнуть Калора и Бэрроу ближе друг к другу, и для того, чтобы вытащить голову Бэрроу из ее собственной чертовой задницы. Я подозреваю, что мой брат думает, что может сделать то же самое со мной.

– Какую тактику? – спрашивает он, обращая на меня совершенно невинный взгляд. Но меня не обманешь. Я бы с огромным удовольствием не слушала, как он хрустит пальцами. Мы с Толли тренировались достаточно, чтобы он знал, что я бью сильно, быстро и в основном без предупреждения.

Ухмыльнувшись, я начинаю кружить вокруг него. Он перемещается, отражая мои движения, никогда не позволяя мне оказаться позади него или вне его поля зрения.

– Если не можешь убедить – победи.

– Значит, ты наконец признаешь, что я могу тебя победить? – говорит он, выпячивая грудь.

Выигрывая время, я нащупываю любой металл в этом районе. Его не так много, моих скудных украшений будет недостаточно, чтобы подчинить себе кого-то вроде Птолемуса.