Ванда Алхимова - Семь горных воронов [litres с оптимизированной обложкой]

– Самое полезное, что может быть для детей, – горный воздух и обливания холодной водой, – отрезала миледи, цепко держа безмятежно спавшую малышку. – Не веришь мне, посмотри на своего мужа. У него уже своих трое, но кожа все такая же белая, а румянец на щеках все такой же яркий, как в детстве. И выглядит куда моложе твоего брата, хоть и старше его.

– Не стоит спорить, – вмешался Старший Ворон. – Летом будем ездить на море, а зиму коротать в горах.

Морна следила за каждым жестом миледи. Та еще немного покачала внучку на руках, а потом с видимой неохотой вернула матери.

– Что ж, прощу прощения за поздний визит, но очень уж хотелось посмотреть на малышку, – натянуто улыбнулась миледи.

– Могу привести и мальчиков, сейчас велю их разбудить, – подхватился Старший.

– Нет, не стоит, пусть спят, – равнодушно отвернулась миледи. – Пойдем, проводишь меня до моих покоев.

Старший пошел провожать мать. Едва за ними закрылась дверь, миледи спросила:

– Эннобар начал войну?

– Да, – ответил сын. – Уже посланы грамоты Лирану и Дугану Озерному. Эннобар рассчитывает объединить три войска и войти на территорию Лугайда, вынудив Бреса к открытому сражению. Мы разобьем его и потребуем нового мирного договора, а также дани, которая заставит его надолго забыть о кознях.

– Слишком честный план, – пожевала губами миледи. – Эннобар весь, как он есть, в этой солдафонской простоте.

– Так велит честь мужчины и лорда, – возразил Старший.

– Уж конечно, – фыркнула миледи. – Честь мужчины! Много ее у вас! Куда уж меньше, чем гордыни и глупости. Надо было сначала дождаться ответа от Дугана, а потом уже объявлять войну.

– Дугана связывает обещание и слово короля, – резко ответил Старший.

Миледи рассмеялась, а потом с крайним презрением посмотрела на сына.

– «Обещание», «слово»… Да чего стоят все эти обещания и слова, если речь идет о короне и собственных интересах?

– Лорды могут уронить меч, но не честь!

Впервые в жизни Старший поднял голос на мать. Глаза миледи загорелись нехорошим блеском, а верхняя губа чуть поднялась, обнажая белоснежные зубы.

– Ты такой же, как твой отец, – настоящий Горный Ворон, – прошипела она. – Но я пережила твоего отца и видела в жизни гораздо больше, чем ты. Надеюсь, тебя мне хоронить не придется.

Старший промолчал.

– Я не уеду отсюда, пока не закончится война, – мрачно сказала миледи. – Когда нужны войска? Я уже отправила весточку домой, и скоро тут будет войско твоего отца: пятьдесят тысяч вооруженных рыцарей, из которых тридцать конных.

– Почему не семьдесят? – насторожился Старший.

– Потому что кто-то должен охранять дом, когда в стране идет война, – ответила миледи. – И скажи мне вот что: нашли ли убийцу Брана?

– Пока нет, – покачал головой Старший. – Этим занимается лично Гордый.

– Нашли кому доверить такое ответственное дело, – фыркнула миледи. – Кстати, о братьях. Белого я отправила домой, Мудрый явно останется во дворце, но остальные должны быть среди прочих лордов. Отдаю тебе трех младших. Надеюсь, ты за ними присмотришь. Особенно за Диким. Этот идиот все время умудряется найти себе неприятностей на голову, его стоит осаживать.

– Может, Младшему тоже стоит остаться здесь? – спросил Старший.

– Нет, – покачала головой миледи. – Где еще становиться мужчиной, как не на войне?

– Хорошо, – поклонился сын.

Миледи кивнула на прощанье и ушла к себе.

Ройле остался ждать под дверью, но госпоже пока было не до него. Запершись в спальне, миледи Воронов скинула со стола все бумаги и прочую ерунду и поставила на стол три свечи. Положила острый серебряный нож и ложку, поставила кубок. В спальне было темно, только три слабых огонька свечи трепетали, отражаясь в серебряных боках кубка. Блики скользили по лезвию, словно оплетали его прозрачной лентой.

Миледи подошла к клетке, где жили несколько домашних фазанов. Птицы спали. Она открыла клетку, проворно ухватила одного из петухов под грудку и вытащила на волю.

Фазан забил крыльями, но миледи принесла его к столу, взяла нож и одним движением перерезала ему горло. Кровь потекла в кубок. Потом миледи бросила мертвую птицу на пол, распустила волосы и наклонилась над кубком.

Крохотные отражения огоньков плавали в темной густой жидкости. Миледи сделала долгий выдох внутрь кубка. Затем провела ложкой над огнем и погрузила ее в кровь. В полной тишине было слышно, как потрескивает пламя свечей. Миледи подняла ложку, и тяжелые капли сорвались с нее вниз, разбивая отражение огней.